Говорящий-с-воронами

материалами для своих исследований. Разумеется, она не знала, кто я на самом деле, – он бросил платок в раковину. – Два дня назад, когда я брал там книги, я видел рисунок на ее столе.

– Паук? – спросил Кар.

Квакер резко взглянул на него.

– Да. Откуда ты…

– Это мы нарисовали его, – сказал Кар. – Я и Лидия.

Квакер поднял брови.

– Видимо, я заметно вздрогнул, когда увидел его, потому что библиотекарь спросила меня, что значит этот рисунок. Разумеется, я не хотел, чтобы меня в это втягивали. Я так и сказал ей, достаточно резко. И потом быстро ушел.

– Она, должно быть, догадалась, что вам что-то известно. Мисс Уоллес написала ваше имя под рисунком, – сказал Кар. – Она сжимала листок в кулаке, когда они убили ее.

Квакер отвернулся, словно боялся взглянуть Кару в глаза. Собаки стали лаять реже, и Квакер посмотрел наверх.

– Наконец-то они угомонились, – сказал он. – Никогда не любил собак, но эти без контроля своего хозяина практически безвредны.

У Кара накопилось столько вопросов, что он не знал, с какого начать. И мог ли ответ на какой-то из них помочь Лидии?

– Значит, вы знаете Челюсть? – спросил он.

– Раньше мне приходилось сталкиваться с его родичами, – сказал Квакер. – Они всегда были мерзкими, эта компания Говорящих-с-собаками.

– А что, есть и другие? – спросил Кар.

Квакер тяжело опустился на стул.

– Чайник с горячей водой стоит вон там, а чай вон в той банке на полке, – он показал рукой. – Я не могу говорить о Бестиях без чашки хорошего чая в руке.

Кар неохотно принес банку и, найдя две чашки, начал пересыпать в них сухие листья.

– Стой! – скомандовал Квакер. – Вижу, что раньше ты никогда этого не делал. Смотри и учись!

Кар посторонился и уступил место Говорящему-с-кошками. Тот насыпал листья в нечто металлическое с дырочками по бокам, потом положил все это в горшочек и залил его кипящей водой.

– Думаю, я должен сказать тебе спасибо, – сказал Квакер. – Собаки Челюсти убили бы меня, если бы не твои вороны.

– Ну, я бы тоже был мертв, если бы вы сказали ему, что я в том шкафу, – ответил Кар.

Квакер нагнулся к Кару, потянул носом и кивнул:

– Я не узнал тебя сразу, хотя должен был. Сходство поразительное.

У Кара по шее побежали мурашки:

– Вы знали моих родителей?

Квакер разлил янтарную жидкость по чашкам и через стол придвинул одну к Кару:

– Знал, Джек.

– Джек? – переспросил Кар, садясь прямее.

– Думаю, врядь ли ты пользуешься эти именем, – Квакер глотнул чаю и довольно заурчал. – Я помню тебя ребенком. Джек Кармайкл, сын Элизабет и Ричарда. Они были мудрыми людьми. И храбрыми – даже слишком, как оказалось в итоге.

Кар сглотнул, силясь подавить нахлынувшие рыдания, и уставился в чашку. Сделав глоток, он почувствовал, как странный вкус растекается по языку, и поморщился.

– Не любитель, я вижу? – с улыбкой сказал Квакер. – Как и твоя мама.

Кар сел прямее.

– Ну не выбрасывать же, – сказал Квакер, придвигая чашку к себе и делая еще глоток. – Знаешь, я думал, что род Говорящих-с-воронами прервался. Когда закончилось Темное Лето, я пошел к вашему дому. Там никого не было, но следы остались. Паутина, такая толстая, что мне пришлось топором прорубать дверь.

Квакер покачал головой, вспоминая:

– Такой талант пропал! Если бы только твоя мама забаррикадировалась в доме, как я, может быть, она была бы и сейчас жива, но…

Квакер прервался на полуслове, наткнувшись на тяжелый взгляд Кара. Когда он заговорил вновь, его голос звучал мягче:

– Как я уже сказал, они были храбрыми людьми.

Он снова сделал глоток. На мгновение Кару показалось, что он устыдился своих слов.

– Зачем вы пришли в дом моих родителей? – спросил Кар.

– Чтобы забрать Клюв Ворона, разумеется, – ответил Квакер.