его лицо озарилось улыбкой.
– Я никогда не призывал так много! – гордо сказал он.
– Челюсть, – жестко сказала миссис Стрикхэм. – Где он?
– Простите, – сказал Пип. Он прислушался и сел прямее. – Они видели большого человека с татуировкой на лице, – сказал он. В его голосе не слышалось радости, только страх. – Он приходил и уходил, и с ним всегда были собаки. Они покажут нам дорогу.
Кар вздрогнул при мысли, что Говорящий-с-собаками совсем близко.
– Тогда чего мы ждем? – спросил Крамб и спрыгнул на рельсы.
Они пошли все вместе. Пип указывал дорогу, перед ним бежали мышиные легионы, и несколько грызунов устроились у него на плечах, руках и в складках одежды. Миссис Стрикхэм шла сразу за Пипом, и у ее ног тоже копошились мыши. Вороны Кара взлетели вверх и помедлили у входа в туннель. Даже Милки не горел желанием лететь внутрь.
–
–
–
–
Милки молча взъерошил перья.
Кар сосредоточился и призвал других воронов; обернувшись, он с радостью увидел, как черная стая собирается у него за спиной. Заметив, что вместе с воронами прилетают голуби, он понял, что они с Крамбом думают об одном и том же. Им предстоит путь в неизвестность…
– Просто держитесь рядом, – сказал Кар своим воронам.
– А что с поездами? – спросил Пип.
– Этими туннелями уже лет десять не пользуются, – ответил Крамб. – Но будьте начеку. Там внизу наверняка обитают опасные существа, которые не хотят, чтобы их нашли.
Когда тьма поглотила их, Кар напряг зрение, стараясь хоть что-нибудь разглядеть во мраке. Если Челюсть действительно живет здесь, кто знает, какие ловушки он мог расставить.
Миссис Стрикхэм мягко прищелкнула языком. Кар услышал легкую поступь, и что-то пушистое скользнуло над мышами, держась рядом с хозяйкой и навострив уши. Когда его глаза привыкли к темноте, он понял, кто это. Кар вспомнил, как эти рыжие существа скрывались в кустах у дома Стрикхэмов в тот злополучный вечер, когда он пришел к ним на ужин.
– Вы говорите с лисами, – сказал он.
К первой лисе присоединилась вторая, цокнув в ответ миссис Стрикхэм.
– Ты права, – сказала она лисе, хитро усмехнувшись. – Он соображает не очень быстро.
Кар вспыхнул и тут же порадовался окружавшей их темноте.
– Почему вы не сказали раньше? – спросил он.
Миссис Стрикхэм смотрела прямо перед собой.
– Потому что я ценю свое личное пространство, – ответила она. – Я заподозрила, кто ты, с того момента, как увидела тебя, Джек. Я не хотела, чтобы моя дочь связывалась с другими Бестиями. Наверное, я показалась тебе очень грубой.
– Все в порядке, – сказал Кар.
– Нет, – сказала она. – Потому что я проиграла. – На ходу она обернулась к нему: – Возможно, я была наивна – я думала, что смогу оградить Лидию от мира Бестий… Я хотела, чтобы у нее было детство, понимаешь? Как у обычной девочки. Моя мама не дала мне такой возможности. Как только я стала достаточно взрослой, я уже вовсю играла с лисами. С четырех лет я знала, что когда-нибудь ее дар перейдет ко мне.
– И Лидия совсем ничего не знает? – спросил Кар.
Миссис Стрикхэм покачала головой:
– Я была очень осторожна. После Темного Лета я редко общалась со своими лисами, хотя мы через многое прошли вместе.
– Это мягко сказано, – тихо сказал Крамб, шедший впереди.
– Мне… Мне жаль, что Лидию втянули во все это, – сказал Кар.
– Да, мне тоже, – просто ответила Вельма Стрикхэм. Она ускорила шаг, обогнав его, и лисы поспешили за ней.
–
– Не принимай ее слова близко к сердцу, – сказал Крамб, подойдя к нему. – Она всегда была немного… э-э-э… замкнутой.
– Она
– Со мной она поначалу тоже так общалась, – Крамб, немного помолчав, понизил голос. – Кстати, есть кое-что, что тебе следует знать о Вельме