вернутся домой, никогда Володька Простыньин не обыграет Эберхарда Штирнера в карты и Штирнер не возьмет реванш, никогда Болотбек (Мамбеткулов) не ворвется в мою землянку в махновском стиле, никогда Лановой не попросится застенчиво в полет.
Кстати, у Легостаева (нашего походно-полевого гебиста) новости: он в ходе допросов попавших в плен вояк УПА выявил не кого-либо, а самого вдохновителя и организатора УПА ПС, некоего гражданина (то ли Польши панской, то ли СССР) Боровца. Это же какая удача – выловили самого Боровца, это чудо в перьях бежало вместе со штабом немецкого полка от танков Нечипоренко. Но, как говорится, не зря Витек по фамилии Резвунь обозвал БТ автострадным танком, знал сцуко, как обзывать самый резвый танк ВМВ. Хотя Резвунь дебил еще тот, на фига армии, имеющей несколько видов бронеавтомобилей, еще придумывать танки для автострад? Может, у СССР были еще грузовики для тротуаров, броневики для лесополос, автоматы для стрельбы по траве, ну и для полного комплекта пушки для стрельбы по воробушкам? Ну не дебил ли? Так вот немцы и их приблудыш Боровец попали-таки в танковые клещи уральского украинца Нечипоренки и резво сдались, жить они, оказывается, хотели.
Простите, опять я чего-то отошел от нити своих записей, наверно, йода мне не хватает или цинка какого-нибудь.
Проснувшись рано утром, я увидел мирно беседующих на крылечке правления колхоза Семенова с Великовым. Причем если казенный убивец чего-то говорил с умным видом, то Великов, как говорится, смотрел тому в рот. Причем так внимательно, как будто сейчас оттуда посыпятся алмазы по стопиццот карат.
– Ну, товарищи, как ваши дела? Чего не спите?
– Опа, сам комдив, ну исполать тебе, добрый молодец, – хохмит Семенов, с потугами на юмор.
– Здравия желаю, товарищ капитан, – культурно отвечает Великов.
– Романыч, ты оттуда? – показываю Семенову противоположный берег реки.
– Конечно, оттуда, вот с ребятками трохи пошукалы, у немцев у заду. Парней немного пообкатал, зачет они сдавали, принимай пополнение, все сдали, а этого молодого да раннего комвзводом я своей императорско-монаршей волей назначил.
– Кому назначил, куда назначил, ваше высоковеличество яснодрагоценновельможное, что с тобой, а, Романыч?
– Отдельного диверсионного взвода ДОН-16, ну, а что?
– Думаете, нужно такой создавать? А Тодорович, Майер, Синицын?
– Ну, я не знаю, капитан, не я тут комдив, я всего лишь моцион совершать вышел (погулять, это для особо недогадливых), тогда второго отдельного диверсионного взвода.
– Так, может, расскажете, чем вы там занимались, ну, в тылу у немцев? Тьфу, вообще-то все мы в тылу у гитлеровцев, но вы были в тылу тыла тыловых тыловиков (во как, это не тавтология, это тавтологище).
– Заговариваешься, капитан, хорошо, расскажу. Пошли мы в тыл, как ты говоришь, тыла, а так как танков у нас не было, я парням и стрелять запретил, только ножик или руки-ноги. Зачет есть зачет, значит, снимали часовых, ловили нацистов, вышедших по нужде, и т. д. Правда, пришлось сперва марш- бросок километров на тридцать, а еще по очереди ротный миномет несли, и мины к нему, на черта нам он без мин-то. Миномет, конечно, штука неудобная, но иногда в бою может заменить танк, даже такой легкий, чай, не полковой же. Прошли хорошо, в положенный срок, отставших не было, парни молодцы.
И первым зачитываться душегубством пошел сам Димыч, ну Великов, на посту часовой стоит, симпатичный такой фашист, наверно, минут десять Димыч полз, как уж (змея такая), по траве и в момент уработал гитлеровца, тот даже не пикнул. Потом красноармеец Абдувалиев пошел одного зассанца прижучить, нечего же на посту пи?сать, неплохо так потрудился узбек, один удар в сердце, и Ахмедка зачтен.
Сам понимаешь, надо ноги давать, всполошатся немцы, нам же мало не покажется, их тыщи, нас тридцать, и не тыщ, а штук. Обходим лагерь и режем всех, кто попадется, среди ночи пробежались до Танасевичей, там гарнизончик немецкий стоял. Уже не стоит, лежит, можешь, кстати, капитан, вычеркнуть этот взвод из списков, Васька Живоглотов за секунду двух часовых зарезал. Говорили же им, что на посту разговаривать нельзя, а так два удара ножом, и зачет сдавать пошел Остап Цыбуля. Тот в хату сбегал, выходит и говорит, что в хате спят восемнадцать фрицев. Пришлось Цыбуле, Темрюкову, Касаеву, Николаеву и Виницкому с Габдурахмановым сдавать оптовый зачет. Ну и сам я проконтролировал все, хорошо справились ребята, и этим зачет. По пути наткнулись на отдыхающую на поляне батарею гаубиц, пришлось и мне тряхнуть стариной, короче, батарея у фрицев есть, а батарейцев нет, особенно живых. Жаль, утащить не получилось. Да и минировать было нечем.
Прошлись еще немного, а тут на тебе – светает, значит, надо на дороге ловить добычу, и мы пошли к дороге. Часа два сидели, ждали, ребятки и ждать, оказывается, не двигаясь научились. А кто хорошо ждет, тот что? Правильно, тот дождется, по дороге катят два кюбельвагена и четыре мотоцикла. Задача: ехали две машины и четыре мотоцикла из пункта Хы в пункт Ху. Вопрос: сколько патронов нужно, чтобы остановить эту колонну? Ответ: ровно шесть патронов, реально шесть выстрелов и шесть рулевых рылом в баранку, еще шесть выстрелов, и на дороге уже живых гитлеровцев нема. А из шести СВТ долго ли выпустить по два выстрела? Правильно, полсекунды!
А прищучили мы, оказывается, фельдъегерей, и ехали эти футуристы как раз к командующему тут генералу фон Фицлебену, но как-то не сложилось у служивых, Семенов свой выводок на учение выводил. Кстати, Великов, а ты говорил, ППШ сила, СВТ-40 сила, а ППШ так, громыхалка. Усек?
Некий генерал-полковник Гуго фон Визен сообщал Фицлебену, что фиг ему подкрепления и с «русскими» бандитами этот ФиГлебен должен справиться
