Жители же самого города Людеритц до сих пор и не подозревали о богатстве, которое валялось буквально у них под ногами. По их мнению, никаких полезных ископаемых в округе не было и быть не могло. Немецкий торговец и исследователь Адольф Людериц, именем которого был назван город, и первоначальный владелец этого места, выкупивший его у местного племени орламов за сто фунтов золота и двести пятьдесят винтовок, положил тут свою жизнь, но так и не нашел вообще ничего, что могло представлять хоть какую-то ценность.
Кстати, с этой покупкой связано еще одно мошенничество, вроде приобретения голландцами острова Манхеттен за связку бус. В договоре была указана территория сорок миль вдоль берега и двадцать миль в глубину. И только когда все уже было подписано, туземцам объяснили, что в виду имелись не морские, а немецкие мили, которые почти в четыре раза больше морских. Европейское жулье – оно и в Африке жулье. Правда, самому герру Людерицу это мелкое мошенничество совсем не принесло счастья. Он бесследно сгинул в одной из своих экспедиций, не оставив после себя ни следа, ни могилы. Осталось лишь имя, которое получила бухта, и город, построенный на ее берегу.
Ну, а после него никто уже больше никаких полезных ископаемых в окрестностях не искал. Так, ловили себе люди потихоньку рыбу, да своим присутствием обозначали принадлежность этих мест Германской империи.
Радиоузел «Адмирала Кузнецова» тем временем отправлял одну радиограмму за другой. Сначала, рапорт адмирала Ларионова, а потом и послание к любимому брату-императору от великой княгини. Получив эти депеши, в Санкт-Петербурге серьезно задумались. Надо было выходить на Берлин и договариваться о создании совместного с немцами алмазодобывающего предприятия.
Часть 2. Интриги и контакты
Заканчивается, наконец, эпопея со спецпоездом, на котором, как всем было сообщено официально, «отправился из Дальнего в Санкт- Петербург император России Михаил Александрович, со своей невестой и свитой». То есть этот поезд сыграл роль приманки и на какое-то время отвлек внимание наших противников от Михаила и Масако, в то время как они, правда, с меньшим комфортом, но зато с большей скоростью и безопасностью, прибыли в столицу Российской империи на атомоходе «Североморск».
Почему – на какое-то время? Дело в том, что британская агентура на Дальнем Востоке сработала вполне профессионально, и уже через несколько дней ее агенты в Маньчжурии доложили своим кураторам о том, что российского императора и его невесты в поезде, выехавшем из Порт-Артура в Санкт- Петербург, нет и никогда не было.
Известие это поначалу ошеломило британцев. Они не поверили и потребовали от своей агентурной сети еще раз перепроверить полученную информацию. На это ушло еще какое-то время. Донесения подтвердились, но главный вопрос – куда же все-таки делся русский император и его невеста, так и остался для островных джентльменов загадкой.
Все разъяснилось лишь 31(18) марта 1904 года, когда на другом конце света при весьма удивительных обстоятельствах объявился император России Михаил II, собственной персоной. Известие о его прибытии в Копенгаген стало настоящей сенсацией. Те, кто видел триумфальное появление императора в столице Дании, были потрясены не только видом самого Михаила в мундире морского пехотинца, и его невесты, столь не похожей на белокурых и голубоглазых европейских принцесс и герцогинь, но и необычной формой грозного подводного корабля, который показался им ожившей фантастикой из романов Жюля Верна.
После этого поезд-приманка мог двигаться по Транссибу на запад уже без эксцессов. А в начале пути они были. Во время движения по железной дороге от Порт-Артура до Харбина его несколько раз обстреливали из винтовок и пулеметов банды хунхузов. А сразу за Харбином неизвестные попытались пустить поезд под откос, взорвав перед ним железнодорожное полотно. Не обошлось без жертв – несмотря на все предосторожности, наличие у конвоя нескольких пулеметов и на защиту стенок вагонов стальными листами, во время боестолкновений все же погибли два сопровождавших поезд казака и было ранено несколько человек свиты. Среди пострадавших оказался один из японских офицеров, сопровождавших свиту принцессы. Несмотря на сильный ружейный огонь, он попытался выбраться из тамбура на контрольную площадку, чтобы принять участие в бою с хунхузами, и получил в плечо пулю. Впрочем, ранение оказалось неопасным для жизни.
Поезд двигался по трассе КВЖД не спеша. До середины мая он куковал на Байкале, ожидая вскрытия озера ото льда и начала паромного сообщения. Его пассажиры, ожидая переправы, развлекались, как могли. Но бдительность, несмотря на наступившее затишье, они все же не теряли.
Русские и японцы потихоньку приглядывались друг к другу, знакомились, между ними завязывались дружеские отношения. Новости добирались до берегов Байкала с большим опозданием. Но известие о крещении принцессы Масако и о ее свадьбе с императором Михаилом Александровичем вызвало настоящий фурор как среди русских, так и среди японцев.
Уроженцы Страны восходящего солнца, узнав о том, что дочь их Божественного Тэнно стала супругой русского императора, сразу повеселели, и их поведение стало менее скованным. Они стали чаще беседовать со своими русским спутниками, интересоваться жизнью в России, обычаями народа, среди которого им предстояло жить. Многие из них уже поговаривали о том, что, прибыв в столицу Российской империи, они тоже примут православие, чтобы быть
