стенами.
Их песня была слишком сложной для понимания Винн и возможно звучала на одном из древних диалектов, который использовался специально на таких церемониях. Всё, что она поняла, это имена Вечных.
Наконец всё кончилось и Маллет вернулся на своё место, но новые расспросы Винн снова были прерваны.
На противоположной стороне амфитеатра стояли трое вооружённых и закованных в броню гнома, на которых красовались торки. Третий был смутно знаком Винн. Ещё с ними был молодой ширвиш в белом одеянии одного из трёх банаэ. Все четверо были очень близко друг к другу и о чём-то говорили, пока младший ширвиш не кивнул Маллету.
Винн вдруг узнала его. Это был Кэрроу — родственник Молота-Оленя из приветственного дома.
Монах быстро протянул руку и Маллет присоединился к ним. Они стояли и говорили недалеко от того места, где стояла Щепка, но она ни разу не посмотрела вниз. Винн увидела, как на лицо Маллета налетела тень, Кэрроу воскликнул, а один из воинов танаэ стиснул зубы. Молодой ширвиш в белом тоже нахмурился.
Винн вытянула голову, жалея, что не может услышать их. Она сделала шаг, вглядываясь но не могла подойти ближе.
Чейн быстро схватил её за руку.
Винн попыталась вырваться, но не могла побороть его.
— Я просто хотела…
— Тихо! — прорычал он.
Чейн также смотрел на Маллета и четверых гномов.
Винн узнала нескольких благородных мертвецов, когда встретилась с Магьер, Лисилом и Мальцом. Как и их кожа, глаза тоже выцветали, становясь прозрачнее. Тем не менее, там всегда было что-то, что оставалось от прежнего цвета.
Но любой намёк на опасность и глаза Чейна тут же превращались в две бесцветные ледышки, поражая Винн до дрожи.
В тот момент, когда Чейн схватил Винн, чтобы остановить её, она услышала за спиной рычание Тени. Винн хотела всего лишь подобраться ближе, но не собиралась подкрадываться прямо к Маллету.
Когда пение прекратилось и амфитеатр стал на какое-то время спокойным, Чейн быстро напряг свои чувства, прислушиваясь.
В отличие от всех остальных в небольшой группе гномов, Кэрроу больше всех выглядел угрюмым и возмущённым.
— Херва! — отрезал он.
Что бы это ни значило, ближайший танаэ сжал челюсти, а монах в белом нахмурился ещё больше. Чейн был уверен, что они не согласны с тем, что он произнёс.
Вдруг Чейн услышал как Винн резко вдохнула воздух, и часто задышала, продолжая смотреть на Маллета и остальных.
— Твои глаза… они нехорошие… — начала она, но не закончила. — Что ты делаешь?
— Пытаюсь слушать.
— Как? — спросила она. — Ты же не понимаешь слов гномов.
В особенности если она его постоянно будет перебивать. Он не понимал, но мог услышать и пересказать ей, чтобы она поняла.
— Ты бы всё равно ничего не услышала. — ответил он. — Особенно, если поймают за подслушиванием… у всех на виду!
— Ты не можешь слышать их здесь. — сказала она утвердительным тоном. — Ведь не можешь?
— Нет, если ты не прекратишь говорить!
Образование Винн никогда не вызывала сомнений, в отличие от её навыков разведки. Она не всегда поступала правильно. Из-за её опрометчивости они уже потеряли один ценный источник информации.
Маллет наклонился к монаху в белом и Чейн не мог разобрать их шёпот. В разочаровании он взглянул на Винн.
— Он-эйр-ва, — сказал он, стараясь выговорить правильно и ясно. — Что это значит?
— Ты имеешь в виду… херва? — спросила она и он кивнул. — Эмм… в прошедшем времени, это глагол который значит «убийство»… проще говоря, слово переводится как «убили».
— Иными словами, «убит»… или «убитого»?
— Нет, слово является корневым для убийства или казни. Гномские и эльфийские структуры, более конкретны в названиях…
— Сейчас не время заниматься языком!
Лоб Винн сморщился от гнева.
— Слушай, они говорят об «убийстве»… убийстве, того, кто не мог защитить себя!
Когда она взглянула на амфитеатр снова, гнев исчез.
— Что там происходит? — прошептала она.
Чейн сам бы хотел это знать.
