потому так вьётся вокруг неё Азельзрит?
Рен повернулась, чтобы сказать всё, что она думает об это, но смолчала.
Принцесса посмотрела на своего брата с какой-то болезненной озабоченностью. Потом её взгляд переместился на пейзаж за окном и глаза на миг словно превратились в две стекляшки, пока она не моргнула. У Рен пробежали по спине мурашки и она шагнула назад.
— Пожалуйста. — прошептала она. — Хотя бы ради приличия поговорите с ним.
Бросив последний взгляд на брата, она отвернулась и зашагала в противоположную сторону зала.
Рен была оставлена наедине с молодым князем, что только заставило её гнев расти.
Она не собиралась быть воспроизводительницей местного рода, особенно после предательства дяди. Не удивительно, что он отмахивался от неё. Он держал её словно чистокровную кобылицу, чтобы отдать в жертву своим политическим целям. Но почему тогда не отдать одного из своих сыновей за Азельзрит?
Хотя это было бы бессмысленно. Эделерд уже был наследником Файнер и Фелисьен… его многочисленные проступки склоняли его совсем в другом направлении. Рен загнанной лисицей бросала взгляды на дядю Джека, но тот только опустил голову и плотно сжал челюсти. Со странной озабоченностью он посмотрел на Фредерика, а королева Мюриэль бросила на него взгляд полный ожидания.
Здесь происходило нечто большее, нежели попытки бросить её молодому принцу. И тогда Рен шагнула вперёд, но осторожно, чтобы не спугнуть его.
Принц Фредерик был молод и конечно на несколько лет моложе неё. Его лицо обрамляли длинные песочного цвета волосы, а узкий нос выглядел слегка крючковатым, но не настолько, чтобы выглядеть непривлекательным. Тонкие губы и маленький рот выглядели так неестественно, словно ему прицепили их на челюсть. А его глаза…
Жуткие глаза цвета аквамарина, не мигая были устремлены на улицу.
— Приношу свои извинения. — сказала она тихо. — Это кажется, самое тихое место в зале.
Он не отвечал и не отводил взгляд от окна.
— Я герцогиня Рен Файнер, если вы помните. — добавила она. — За исключением моего дяди и братьев, я здесь никого не знаю.
Фредерик один раз моргнул. Его голова слегка повернулась в её сторону, а глаза обрели осмысленность.
— Я тоже не знаю здесь никого, кроме своей семьи. — прошептал он.
Рен подумала о том, что вряд ли принц его лет сидел здесь в заточении.
Прежде чем снова повернуться к окну его взгляд пробежал по девушке. И этого было достаточно, чтобы наполнить её внезапной дрожью. За внешней стеной замка над далёким полуостровом гномов висела луна. Она прочерчивала мерцающий путь на воде через бухту прямо в океан.
Рен стояла позади, а Фредерик смотрел в окно. Она знала как отчаянно выглядит то, что она делает.
Были времена, когда даже её провинциальное герцогство становилось ей скучным. Тогда она садилась на лошадь, хватала лук и охотилась или просто каталась до изнеможения. Её бегство всегда оканчивалось на границе широких восточных степей. Она стояла там, чувствуя над собой бескрайнее небо и больше не ощущала себя в ловушке.
Фредерик посмотрел на запад и отчаяние на его лице не позволило ей отойти.
— Тогда мы просто будем стоять здесь. — сказала она. — И делать вид, как будто ведём глубокомысленную беседу. Никто не побеспокоит нас.
Это было всё, что она могла придумать.
Глаза Фредерика вновь сместились, но на этот раз они были устремлены не на лицо девушки, а на её иностранные одежды, заканчивая её мечом и сапог из кожи телёнка.
— Ты выбрала одежду для езды?
Его тонкие губы сжались, как будто вырвавшиеся слова поразили его самого.
— Я надеялась на экскурсию по местным провинциям. — ответила она. — Твой отец организовал эту поездку. У меня есть лошади. Если бы тебе было интересно, я могла бы предложить…
Её голос сорвался от волнения и она замолчала.
— Я не умею ездить. — сказал он.
— А я не умею плавать. — откликнулась она, мгновенно об этом пожалев.
Фредерик соскользнул с подоконника и она почувствовала укол вины за попытку быть остроумной. Она думала только о своём стремлении к бегству. Но эта ошибка теперь пугала её больше.
— Я могу научить тебя. — добавила она. — Это будет не так трудно.
Фредерик помолчал и слегка кивнул.
Между ними повисла такая тишина, что Рен стало неловко. Когда это чувство стало невыносимым она отвернулась к окну и тревожным взглядом окинула бухту.
