– Скажу, что она важна для меня так же, как ваши пьесы для вас.
– Однако нам все еще нужны эти самые пьесы.
– Нужны.
– Чисто из любопытства, – подал голос Езак, теперь оторвавшись от своего занятия. – Как ты собираешься их вернуть?
– Никак не собираюсь. – Я скрестил руки.
– Что? – вскинулся Тобин. – Но ты…
– Они уже у меня.
Протест, зародившийся было у Тобина, бурно исторгся, сменившись рокочущим смехом. Улыбки расцвели заново.
– Две ночи назад мои люди забрали их у Петира, – сообщил я.
Не говоря кое о чем подороже, обнаруженном на складе заодно с рукописями. В конце концов, путешествие в Джан обойдется недешево, и мне предстояло покрыть издержки.
Что касалось Петира, то все его возможные претензии канули вместе с ним в бухту. Я слышал, что Птицеловка лично приторочила к его ногам камни и шепнула на ухо имя Ссадины перед тем, как столкнуть с каика.
Правда, я не поделился с труппой этими новостями и просто сообщил:
– Реквизит мы тоже вернули. И фургон.
Тобин запрокинул голову и восторженно хохотнул.
– Отличная работа, сударь. – Он положил руку мне на плечо и хлопнул раз, второй. К счастью, меч Дегана елозил по другому. – Отличная работа. Ты сделал нас. Потому что тогда я подумал…
– Что?
– Ну, что ты пренебрежешь сделкой.
– Пренебрегу? – повторил я. – Никогда.
– Хорошо, потому что я…
– Другое дело – пересмотреть ее, – подался я к нему.
Доброе настроение, которым сияло лицо Тобина, слилось, как вода из дырявой трубы.
– Пересмотреть? – отозвался он эхом. – Как это – пересмотреть?
Актеры, пустившиеся смеяться и болтать, умолкли. Голоса стихли, и лица вновь обратились к нам.
– У нас был уговор, который мы выполнили, проведя тебя в город. Для тебя естественно ответить тем же.
– Верно, – согласился я. – Так и будет. Но вот незадача: когда мои люди отправились трясти Петира, они обнаружили, что он уже начал распродавать кое-какие ваши пьесы. Похоже, он решил, что вы не сумеете расплатиться, а даже если сможете, он поднимет процент, и вам хватит только на то, что осталось. Сволочная выходка, признаю, но таков был Петир. Помимо этого, поймите и мои затруднения. Я обещал вернуть вам все пьесы, однако на месте оказались не все. А поскольку вы, как сами сказали, выполнили свою часть сделки, я хотел выполнить свою. Но для этого мне предстояло найти остальные пьесы. – Я покачал головой. – Что мне было делать? Я не хотел вернуться с двумя третями комплекта и быть обвиненным в нарушении слова. Поэтому я направил по их следам моих людей, а одну даже раздобыл лично. Единственный нюанс в том, что мне пришлось потратить больше времени, сил и денег. Что касается людей, купивших ваши пьесы, – ну, им не хотелось расставаться с недавним приобретением. Иных пришлось убеждать.
– Убеждать? – переспросил Тобин.
– Убеждать. – Я дал этому слову повисеть в воздухе и набрать вес. Затем откашлялся. – Но добрые вести в том, что мы в конце концов преуспели. За одним исключением.
– За исключением чего?
– Того, что из-за ваших пьес я влез в долги. Задолжал моим людям. Другим паханам. – Я подался вперед и шепнул: – А мне не нравится быть должным кому бы то ни было.
– Но ты же не можешь винить нас… – Тобин вытер ладонь о штаны.
– Я могу делать все, что захочу, поскольку ваше барахло у меня. – Я надвинулся так, что он попятился. – Единственная причина, по которой я его еще не пристроил, – мое слово. И я собираюсь сдержать его. Все бумаги, которые я выудил со склада Петира, принадлежат вам. Но! – Тут я взглянул мимо него на Езака и других актеров заодно с Муйресс, все корпевшей над шитьем. – Если ты хочешь получить остальное – реквизит, фургон и проданные пьесы, – то нам придется потолковать о Джане.
Тобин моргнул раз-другой, после чего сделал глубокий вдох и взял себя в руки. Он вздернул подбородок и расправил плечи – я так и видел, как он входит в образ.
О, черт тебя побери, Тобин, не вынуждай меня врезать тебе за скотство.
