– Это и был предок нашего Штольценберга?
– Он, сволочь. Уже потом, когда я был подростком, мой отец поведал мне, что упомянутый дворянин заключил соглашение с тамошним языческим зверем. Зверь этот оберегал дворянина и род его, а тот восхвалял зверя и приносил ему жертвы. Их союз стал настолько удачным, что возвысились и дворянин, и зверь языческий. И если люди ничего здесь поделать не могли, то остальное языческое зверьё решило Пса маленько приструнить. Первая попытка оказалась не очень удачной, и зверь тот решил податься в вассалы к Сатане, дабы уберечь жизнь свою и своего союзника. Сделка состоялась. И в тот же день постигла человечка кара небесная.
– Погоди, Княже, я запутался. Кто из них вассал Сатаны?
– Оба. Без ведома дворянина Пёс не смог бы заключить сделку с лукавым.
– Так, понятно. Теперь – почему из твоих слов следует, что Пёс был на первых ролях во времена твоего княжения, а про его человеческого союзника не было ни слуху ни духу?
– В тот период времени предки нашего Штольценберга, образно выражаясь, ещё с пальмы не слезли.
– В смысле?
– В том смысле, что они ещё не достигли высокого положения ни в обществе, ни в рыцарском ордене. Посему Пёс был вынужден сам дорасти до определённых высот, после чего стал проталкивать Штольценбергов. Звание магистра ордена – это был пик карьеры Пса. После этого он ушел в тень, где и пребывал по сию пору.
– А кто из них принимал решения?
– Всё зависело от личности, возглавлявшей род Штольценбергов. Если глава был честолюбивым лидером, не боявшимся принимать решения и делавшим всё для процветания своего рода, Пёс только помогал ему. Если же лидер был малахольным, все решения диктовались Псом. Одновременно он растил достойного лидера, которого в нужный час сажал на трон, убив нерадивого предшественника.
– Так, теперь всё более-менее понятно, хотя… и отличается от версии Барона. А что ты говорил про множественное топтание на граблях?
– Вся жизнь Пса была в войне. Он постоянно, прямо или косвенно, подталкивал своих союзников к участию в войнах. Большинство войн было против нас. Они поучаствовали в нашествии поляков, в войне с Фридрихом, в Наполеоновских походах. Все войны с Османской империей не прошли мимо них. Первая мировая война, Вторая мировая – прошли при активном участии представителей рода Штольценбергов. Они росли в званиях и положении, они набирались опыта и неустанно славили имя своего господина, принося ему кровавые жертвы.
– Как всё запутанно, – задумчиво пробормотал я. – А Полоз?
– Что – Полоз? – переспросил Князь.
– Как получилось, что он смог призвать тебя, а остальные нет?
Александр поглядел в сторону камня, где «колдовали» священники, решил, что время есть, и пояснил:
– Во времена моей юности судьба свела меня с ним. Тогда язычество спокойно жило рядом с христианством. Я был молод и любопытен. Легенды, уже ходившие о Полозе, подогревали моё любопытство, и, когда мне выпала возможность, я познакомился с ним. Он не пытался столкнуть меня с христианского пути, не совращал запретными плодами, он просто учил. Показал сильные и слабые стороны христианства, показал то же и в язычестве. Именно с его подачи я пошел на унижения перед Ордой, но сохранил свои земли от их набегов. К сожалению, с годами я был вынужден отдалиться от Полоза, и это, в конечном счёте, стоило мне жизни…
– Тебя отравили рыцари?
– Меня отравили рыцари, – вздохнул он. – К тому же Полоз уничтожал всех последователей Сатаны, что пытались обосноваться на нашей земле. Он истреблял всё и вся. Ему предложили примкнуть к Воинству Святому, но он всех послал. Послал далеко и надолго. Его, как и множество других языческих зверей, хотели уничтожить, но, оценив возможные потери и ту пользу, что он приносил, решили даровать ему жизнь.
– Уж не с твоей ли лёгкой руки? – решил поддеть я Князя.
– И с моей тоже, – кивнул он головой. – Так, крестник, довольно предаваться воспоминаниям, вернёмся к делам нашим скорбным. Пёс, через три минуты ты предстанешь перед Страшным судом. У тебя есть время покаяться.
– Ты хочешь выступить в роли причастника? – грустно усмехнулся «ужас рода Штольценбергов».
– Именно, заклятый враг мой. Облегчи душу свою, и род, что ты оберегал, получит шанс на прощение Господне.
Пёс закрыл глаза, и на его скулах заходили желваки. Было ощущение, что внутри него идет некая борьба.
– Нет, Князь, – выдохнул он. – Не дождёшься ты моего покаяния. А род, что я оберегал на этом свете, пусть сам вымаливает прощение. С подачи их предка я заключил сделку с Сатаной…
– Жаль, – искренне вздохнул Князь. Он ещё раз посмотрел в сторону экзорцистов и подытожил: – Тогда – прощай…
В то же мгновение по телу Пса прошла мощная судорога, он выгнулся, и его глаза начали вытекать.
– Саша, меч можешь убрать, – посоветовал Князь.
Со стороны камня послышался дикий крик генерала. Проорав ещё минуту, он умолк, а Пёс перестал дёргаться и затих.
