паладинскому цеху харизматичней будет. Более подходящий паладину, чем у меня. И шлем у Гвина был – барбют, из-под которого длинные волосы видны. Несмотря на плавные очертания, шлем серьезно смотрелся, не как похожие, но выглядящие обтекаемой каплей шлемы эльфов, ни один из которых я не взял.
Настоящий паладин, короче. Даже при взгляде видно сразу.
– Слушай, а ты мечу имя дал? – вспомнил вдруг я.
– Что? – посмотрел на меня Гвин удивленно. – Имя?
– Имя, – довольно подтвердил я, вынимая свой меч из ножен, чтобы продемонстрировать.
– Ну-ка, ну-ка, – озадаченно потянул свой меч из ножен Гвиннблэйд, – а как, просто назвать?
– Я на колено встал, крест на гарде поцеловал и сказал имя.
Гвин кивнул, потянул поводья, и спустя мгновение металл его поножей глухо ударил в утоптанную землю тракта.
– Теперь ты будешь… Кларент, – произнес паладин и меч поцеловал. – Вау, – выдохнул он удивленно, – еще и опыта дали!
– А то, – довольно произнес я и присмотрелся к мечу в руке Гвина. – Не понял.
При взгляде на клинок лицо у меня вытянулось.
Меч Кларент. Урон 17–25.
+ 3 к силе, + 3 к выносливости.
Дополнительно: 10 % шанс нанести дополнительный урон силой света.
– Не понял, – еще раз покачал я головой, – ты меч у Бертрана брал?
– Да, – кивнул Гвин, неотрывно на свой клинок смотря.
– А откуда у тебя статы дополнительные?
– Ты что, его не освятил у капеллана? – удивленно посмотрел на меня Гвиннблэйд.
«Вот я лох…» – это про себя.
– У какого капеллана? – это вслух. И уголок губ у меня дернулся.
Мне сразу же захотелось вернуться в цитадель ордена. Как теперь двигаться в инст, зная, что мой меч может быть эффективней раза в три как минимум?
– Ты не парься, в Форпосте тоже капеллан есть, – увидел мое состояние Гвин.
Все, отлегло от сердца сразу же. Вскоре мы миновали Заставу Смерти, на которой царило заметное оживление – возводились каменные стены, на месте воротных башен сейчас виднелись леса вокруг каменного фундамента. Поодаль, на том самом холме, где я с Наташей и Ирой беседовал, уже стояло практически построенное трехэтажное здание, рядом светлело несколько свежих срубов – городок должен появиться вскорости.
Присутствующие на заставе дварфы проводили нас приветственными криками и скабрезными шутками на самой грани приличий. Оказавшаяся в центре внимания Багиня бородачам улыбнулась и приветственно помахала. Когда демонесса вскинула руку, полы плаща откинулись в стороны, демонстрируя открытость наряда девушки. И, естественно, после этого и так обласканная вниманием демонесса сорвала бурные и продолжительные аплодисменты.
После того как миновали заставу, тракт разительно изменился – стал совершенно пустынен. И несмотря на то что вокруг была такая же трава, те же березки, как и до заставы, но чувствовалось подспудно – мы в Темноземье. Даже дыхание ветра на щеках смертью веяло. Почему, не знаю, но у меня такое чувство было. По сторонам мелькнули две опустевшие, мертвые деревни. Черные, покосившиеся от времени стены, крыши были изогнутыми, проваливаясь внутрь, но типаж домов отличался от того, что были до заставы. Здесь дома были больше, объемнее, что ли. В них, даже покосившихся сейчас, чувствовалось дыхание империи.
Но в одной из деревень были жители. В мертвой деревне – мертвые жители.
– Респаун, – прокомментировал Гвин и пояснил на мой вопросительный взгляд. – Я ее позавчера чистил. А ту, которая пустая, вчера.
– Это респ такой долгий? – удивился я.
– Зависит от количества человек рядом, – пояснил Гвин, – если народа много, то и респаун чаще.
Форпост ордена я сначала за очередную деревню принял. Но по приближении стало понятно – не, не деревня. Когда были на вершине одного из холмов, через редколесье стали заметны дома на соседнем. Но когда мы спустились вниз и пересекли вытянувшийся язык леса, перед нами, перекрывая тракт, встал ощерившийся заточенными кольями частокол.
При нашем приближении ворота открылись не в стороны, а вверх поднялись. Чтобы проехать под открывшейся створкой, пришлось пригнуться. Внутри оказалось неожиданно просторно и многолюдно. На стенах виднелись больше десятка воинов, все в серых накидках, поодаль у кузницы тоже народ толпился, сновали везде обычные люди. И нелюди тоже – в кузнице дварфы, как обычно, а у таверны несколько эльфов коней седлали.
Осмотревшись, я даже навскидку насчитал больше тридцати человек в накидках ордена.
– Гвин, а в чем прикол? – повернулся я к паладину. – Мне говорили, что в Сером ордене не больше двадцати человек. Это так разрослись уже?
– Наверное, не больше двадцати рыцарей, – посмотрел на меня Гвин, – а обычных солдат на порядок больше. Если с послушниками считать, то сейчас
