и исчез.
Сейчас спокойно, не торопясь, Фома шёл в обратном направлении. Вроде как оставил «Комсомольскую» в покое. Затем всё же остановился, обернулся. И тут же почувствовал, как в воздухе повисло напряжение. В тёмных окнах мелькнуло что-то неясное, но Фома подумал, что так могло дёрнуться веко, словно Станция внимательно, с угрозой следила за ним. Фома посмотрел на заложенный у двери заряд. Напряжение начало сгущаться. Он собрался было двинуть дальше, но передумал. Сам того не ожидая, всхлипнул и жёстко презрительно процедил:
— Я не знаю, что ты такое. Но я не дам тебе забрать босса. Я взорву твою дверь к чёртовой матери. Не сомневайся, как только придёт срок. А будь моя воля, я бы с удовольствием взорвал тебя. Камня на камне б не оставил!
Вот теперь он повернул, сделав несколько шагов, и вдруг разулыбался: «Ну что, добро пожаловать в клуб сумасшедших и перепуганных поклонников станции „Комсомольская“?!»
А плевать… Возможно, всё это сейчас просто почудилось. Возможно, его всего лишь разморило на солнышке да убаюкал редкий свежий ветерок. Но как только Фома пересёк линию освещаемого периметра, чувство крадущейся по пятам угрозы развеялось. И тут же все остатки сна как рукой сняло.
24
Но она не позволила оцепенению завладеть собой.
— Набор последовательных действий, — проговорила она вяло. С подобной монотонностью и всё ещё застывшими глазами, наверное, говорят медиумы, возвращающиеся из спиритического сна. Она знавала некоторых из них и презирала, считая чем-то вроде слуховых трубок. Однако в её глазах мелькнула осмысленность…
Набор последовательных действий в состоянии вывести из любого психологического коллапса. Для некоторых ситуаций существует что-то типа готовых рецептов, некоторые, напротив, требуют кардинального переключения, и тогда ты можешь справиться (например, трагические вести, Раз-Два- Сникерс хорошо знала, что это), но в любом случае…
— Действуй! — велела она себе жёстко.
И с удивлением обнаружила, что её тело, руки знали, что делать, лучше её самой. Патрон с серебряной пулей уже покоился в зарядном механизме, согнутый указательный палец только что передёрнул затвор. Клацающий звук окончательно привёл её в норму. Она быстро взглянула и убедилась, что прошло, к счастью, не больше секунды. Туман совсем не приблизился, Хардов по-прежнему стоял внизу под этой издевательской вывеской, только теперь закрыв собою девчонку, прижав её спиной к стене и взяв оружие наизготовку. Хардов всегда умел действовать молниеносно. Вой по-прежнему звучал на той же ноте, и когда она о нём подумала, тут же почувствовала, как ледяные иголочки пробежали по коже. Наверное, к этому вою невозможно привыкнуть. Но ему можно противостоять. Раз-Два-Сникерс вдруг, вероятно, и не ко времени улыбнулась, вспомнив Тихона. Тогда Лия оказалась права: Тихон стал её учителем. И так он говорил им, ещё почти детям, о многом, к чему невозможно привыкнуть, не разрушив себя, но с чем им предстоит справляться. «Но вот что главное: никогда не позволяйте себе становиться жертвой. Не уступайте, боритесь до конца. И как станет совсем невмоготу, превратитесь из жертвы в охотника». Раз-Два-Сникерс выдохнула. Быстро посмотрела на смутные силуэты, двигающиеся в тумане. Их было много, слишком много.
«Возможно, вы всё равно погибнете. Но сделаете это с улыбкой на губах. И возможно, сама эта готовность способна принести спасение». Она уже тратила вторую секунду драгоценнейшего времени в ситуации, требующей немедленного реагирования. Но ей хватило этой секунды, чтобы стать охотником. И теперь она видела намного больше, чем открылось бы напуганному человеку.
Оборотни не спешили показать себя, видимо, памятуя, на что способно серебро человека, за которым они пришли.
Судя по движению в тумане, одна их часть направилась в обход площади по задним дворам, чтобы пробраться к Хардову с тыла, от склона. Другая, напротив, двинулась в противоположную сторону, через кладбище вокруг церкви. Раз-Два-Сникерс видела лишь смутные, быстро скользящие силуэты. Происходящее напоминало охоту волчьей стаи, они берут добычу в капкан. С одним лишь «но» — эта стая никогда так себя не вела.
— Что они делают? — пробормотала Раз-Два-Сникерс. — Почему бьются на группы?
Туман теперь подобрался вплотную к площади. Совсем небольшой пятачок оставался пока чистым. Но Хардов ещё успевал пересечь площадь и укрыться в церкви. Значит, им придётся нападать сейчас. Волей-неволей придётся показаться, выйти из укрытия тумана. Так и случилось. Первой обнаружила себя та, что теперь вела их за собой. Миг — и она решилась, её стало видно у северной оконечности кладбища.
«О, старая знакомая», — мысленно усмехнулась Раз-Два-Сникерс. Она не ошиблась насчёт новой Королевы. Рослая светловолосая женщина, чуть покачиваясь, словно была слегка пьяна, стояла у дальних надгробий, скрытая церковью от глаз Хардова. Доминирующая самка, не просто вкушающая первые минуты своей абсолютной власти, но одаривающая подданных самим бытием, она оглянулась в туман, вскинула подбородок и снова призывно завыла. Затем медленно повернула голову и посмотрела на колокольню. Подняла руку, скрюченным пальцем указала прямо на звонницу.
— Ты знаешь про меня, да, солнышко? — произнесла Раз-Два-Сникерс. — Я тоже рада тебя видеть. Но как вам удалось так быстро очухаться?
