– Я могу остаться здесь на ночь?
– Распоряжусь, чтобы вам подготовили комнату. До встречи, графиня.
Ферг ушел. А Бела подошла к окну, прижалась лбом к стеклу и стала смотреть на то, что там происходит.
На душе было пакостно. И совсем не хотелось думать о делах. Например, о письмах, которые нужно срочно писать в Трансильванию. О собственном еще не составленном докладе о вчерашних событиях…
Вчера, кстати, ей пришла в голову какая-то очень правильная мысль. Мысль, которую стоило включить в доклад. О чем-то таком она думала, когда ехали домой. Даже спросила у Белферана…
Нет, усталость и переживания сделали свое дело. Она не могла вспомнить…
Виселицы вдоль дороги выглядели внушительно, но пейзажа не красили. К тому же их не хватало.
– Убрать падаль! – потребовал мастер Чордаш.
Зная крутой нрав командира, десяток солдат рванул к ближайшему помосту, но остановился на окрик:
– Сами куда? Пусть местные снимают. Это их покойники. Возвращаемся! Скоро гроза.
До Боруша было недалеко, и Чордаш надеялся, что они не успеют вымокнуть по дороге.
– Как ваши пленники, мастер? – поинтересовался магистр Ладар. Великий колдун сам прибыл на новые равнинные земли, чтобы посмотреть, как продвигается дело.
– Пленники?
– Ну эти, о которых вы докладывали. Северяне.
– А, эти. Они во всем признались. Мы получили уникальные сведения о планах наших северных соседей. Князья собираются объединяться! Нам это уже не страшно. Боеспособной армии у них нет, Паннония их не поддержит, а до Богемии далеко. Меня больше волнует, что крестьяне бегут с наших земель. Я собираюсь разместить в каждой крупной деревне по отряду и назначить плату за известия о каждом случае побега. Но ведь за всеми не набегаешься.
– В совет магов Муреша приходят другие вести. К тому же беженцы рассказывают, что ваши солдаты не гнушаются воровством, а недовольных могут и убить…
– Возможно. Зато они хранят порядок на этих землях. И никто не посмеет даже заикнуться о восстании.
– Боги…
– Еще до первых холодов мы получим все земли по эту сторону Тисы!
– Вы давно в последний раз слышали голос богов?
Наместник нахмурился. А и вправду. Прошло уже несколько недель, а Заточенные словно отвернулись от него.
Черные тучи быстро затягивали небо.
– Боги считают, что я слишком жесток? Пусть они вспомнят Прагу! Сколько крови там пролилось на их алтарь!..
– То была необходимость. Изволите богохульствовать, мастер?
Чордаш мрачно улыбнулся:
– Я делаю все, чтобы наилучшим образом выполнить волю богов. Впрочем, если им нужны зачем-то моравские шпионы живыми… Магистр, вы-то должны понять! Идет война! Нам некогда возиться с каждым пленным. И потом, армия растет. Ее нужно кормить. А если крестьяне не готовы кормить своих защитников, то у них следует забирать причитающуюся армии долю силой!
Они въехали в крепость. Встретившиеся люди низко кланялись им и не смели выпрямить спины, пока хозяева не проедут.
– Разве плохо? – улыбнулся Чордаш. – Эти люди знают свое место и никогда не перечат. Они исполнительны и неприхотливы.
– Ну, хорошо. А как идет торговля?
– Торговля? Магистр, какая может быть торговля, когда война?
– Иными словами, все, что сейчас вы получаете, – это десятина, которую дают крестьяне, и то, что удается добыть в захваченных замках?
– Сейчас по-другому нельзя. К тому же крестьян нужно держать в страхе…
Магистр нахмурился и кивнул. Пожалуй, совет магов Муреша поторопился, решив сделать этого действительно талантливого командира наместником новой страны. Боги были правы. Или бог?
Ладар считал, что, сколько бы ни было Заточенных богов ранее, сейчас он – один. Может, правы те, кто утверждает, что других уничтожили тридцать лет назад. Может, бог с самого начала был только один, хотя кому мог понадобиться такой глупый обман?
Но освободить одного бога, вероятно, будет намного проще. Тем более он точно знает, что для этого нужно, и не требует немедленно проливать реки крови. Может, это и ускорило бы его освобождение, но одновременно окончательно уничтожило бы репутацию освободителей. И вместо сильной и богатой страны освобожденный бог пришел бы в край, разоренный войной.
А Ладжус Чордаш этого не понимает. Возможно, стоит оставить его военачальником, а верховную власть передать кому-то еще? Но кому? Будет ли это справедливо?
