не слишком роскошна, но вполне добротная и надежная. К тому же крыта черепицей, а не соломой, что даже в условиях гор говорит о достатке или, в данном случае, о предусмотрительности владельца. Мужчина, вышедший нам навстречу, явно сам кузнец – высокий, широкоплечий. А вот молот у него в руках отнюдь не рабочий инструмент – клювастый «люцернхаммер». Хмурый, настороженный взгляд прошелся по нашей компании и чуть потеплел, остановившись на Карле.
– О, братец! Не думал тебя уже живым увидеть. Ты за Ником?
– Нет. – Лицо кастеляна чуть дернулось.
– Ага… – протянул кузнец, поудобнее перехватив молот. – А кто это с тобой?
– Это наш новый барон. Его светлость сэр Даркин тай-Ривертэйн. – Карл осуждающе посмотрел на брата. – А этот невежа – мой младший брат Гуннар, кузнец местный.
– Барон-то новый, а вот солдаты старые.
Молот и не думал опускаться.
– Ой, Карл! Живой! – На пороге появилась женщина средних лет в фартуке поверх ветхого платья неопределенного цвета. – Гуннар, ну что ты гостей на пороге держишь?
– Здравствуй, Мадлен! Все цветешь. – Карл даже улыбнулся; хотя, наверное, мне показалось.
– Проходите-проходите, гости дорогие. С дороги напиться не желаете ли? Люди мы небогатые, да уж угостим чем боги послали. Вы уж не побрезгуйте. – Под нескончаемый поток слов мы и опомниться не успели, как оказались за столом. – И лошадок ваших напоим, Гуннар позаботится. И подкуем, если нужно. Притомились, смотрю, лошадки от замка, никак ехали. Дальняя дорога, тяжелая, да и вы устали небось. Водичку пейте, хлебушек ешьте, отды…
Резко хлопаю в ладоши. Женщина, закашлявшись, сгибается над столом. Словно очнувшиеся солдаты творят отвращающие зло знаки.
– Не удержалась-таки, ведьма. – Ласково гляжу на женщину, любуясь распускающейся короной ауры. – Ты бы хоть смотрела, на кого заговор кладешь, недоучка. Ну что ж, все равно побеседовать хотел. На ловца, как говорится, и зверь бежит. Пойдем прогуляемся.
Вслед за притихшей женщиной выхожу в заднюю дверь. За спиной – рык и звук падения чего-то тяжелого, хруст мебели. Ведьма вздрагивает, на миг закаменев.
– Не надо дергаться, человек. Он не наказывает невиновных. – Тихие слова Тин, обращенные к кузнецу, слышу только я.
Некоторое время молча идем в сторону от деревни. В ауре ведьмы – страх, обреченность, что-то еще, странное. Указываю ей на приметную рощицу, там аура хорошая, должно быть легче.
– Нет, пожалуйста. Только не там. – Женщина вдруг останавливается.
– А что такое? Неуютно? Природа тебя уже не принимает?
– Не хочу осквернять смертью священное место, – выдавливает ведьма, не поднимая глаз.
– А ты думаешь, я тебя убивать буду? – подталкиваю спутницу в нужном направлении. – Есть за что?
Остановившись, беру женщину за подбородок, заставляя поднять глаза.
– Сколько человек ты убила? Лично, своими руками?
Сначала она пытается мотать головой, а потом выдавливает:
– Н-никого.
– Ритуалы, жертвоприношения?
Глаза снова опускаются. Было. Птички-зверюшки. Маг-то она слабенький.
– Ты же природница, – в раздражении начинаю вышагивать по полянке. – Травки там, корешки. Ну и помогала бы односельчанам, в огороде бы возилась. Что тебя во тьму-то понесло, малефик-недоучка?
Женщина старше меня, но здесь и сейчас она младшая: по силе, по статусу. С неприязнью смотрю на черную бахрому, что почти скрывает зеленую корону ауры.
– Слабенький я природник. – Голос женщины окреп, в нем появилась злость и затаенная обида. – Да и, думаешь, приходит кто ко мне за этим? За добро денег не платят! А вот присушить-отсушить, удачу отвести, ребеночка скинуть – это всегда в почете! Плюются, а идут. За спиной проклинают, но несут кто денежку, кто курочку, кто сметанку. Не себе хорошо сделать – другому плохо! Природа такова человеческая. И даром я пользуюсь, чтобы травки нужные найти или вырастить.
– Лечить не умеешь? Хотя чего спрашиваю? Не выйдет у тебя сейчас целебный отвар, даже если захочешь. Жаль. Моим бы солдатам лекарь не помешал.
– Это к Марфе из Замковой идти надо.
– Марфа эта – лекарка простая. Нет у нее силы, – поморщился я. – А ты сюда слушай. «Нерожухи», привороты и прочие зелья – на твоей совести. А вот с ритуалами заканчивай. Даже любимая твоя «ладонь судьбы», как ни крути, а проклятие. И не говори мне тут про божественное воздаяние! А если еще хоть раз на ком «крест мертвеца» увижу – я вернусь. Ты поняла меня, ведьма?
