воды и воздуха поднялась градусов на десять по сравнению с нормой на это время года. Моряки ходили по палубе полуголые, потея от непривычной жары. К тому же потекли холодильники. Надо было срочно сбрасывать краба. Угрюмый капитан сидел в своей каюте вместе со вторым помощником.
– Ну что, нашли эту чертову базу?
– Нет, Петр Андреич, нету… Как корова языком слизнула…
– Что еще она слизнула?
– Ну, похоже, сигналы маяков, все радиопереговоры, морзянку метеорологов, ну и Шпицберген. – Второй пытался пошутить, но шутка не удалась, капитан нахмурился еще больше. – По приборам мы сейчас как раз в центре Шпицбергена.
– Врут твои приборы! Похоже, это наш последний рейс… Помнишь пограничников? Сдал нас кто-то. Уж больно все гладко шло в последнее время. Скажи радисту, пусть хоть что-нибудь поймает. Если с местом определиться не можете, пойдем на юг. Мимо земли не проплывем. Главное, ночью не влететь в скалу или островок какой. Топлива в обрез, идем в порт, в любой, какой попадется!
Дрифтер повернул на юг. Спокойное море лениво перекатывало валы воды, солнце прогревало палубу. Свободные от вахты загорали на корме. На второй день на горизонте показалась земля. Радист поймал обрывки морзянки. По азимуту подвернули к западу. Стучал явно неопытный радист на корявом английском, искал проходящие суда. Капитан, ожидая очередные неприятности, отвечать не разрешил. Ближе к вечеру между низких сопок показалась широкая бухта. Сергеенко и второй помощник с мостика разглядывали берег в оптику.
– Что скажешь?
– Причал, домики деревянные, пакгаузы, около берега посудина рыбацкая. Таких деревушек на севере полно. Может, наша… Отсюда не разберешь.
– Нет, не наша!
– С чего вы взяли, капитан?
– Наши норвежские флаги не вывешивают… Там еще ветрогенератор на холме, за складами. Вот что, спустите спасательный катер, часть команды в него, скиньте пару буев заякоренных. Пусть изображают бурную деятельность. А мы пойдем к берегу. Не нравится мне все это, так не хочется к норвегам, да делать нечего. Флаг поднять, на подходе дать гудок.
Катер остался на внешнем рейде. Судно подходило к берегу. На причал, услышав гудок, вышло несколько десятков молодых людей. Капитан вышел на палубу с мегафоном. С берега что-то крикнули по-норвежски.
– Кто-нибудь разбирает, что он сказал? Кто перетолмачит?
Подошел радист:
– Вроде спрашивает откуда…
– Мы из Мурманска! Требуется помощь! Поломка двигателя!
На берегу возникла небольшая суматоха. Что-то бурно обсуждали. Капитан подошел ко второму помощнику:
– Тебе ничего не кажется странным?
– Да нет, а что не так?
– Смотри, во-первых, все в камуфляже, похоже на пограничников, – капитан сплюнул, вспомнив погоню в море, – во-вторых, у многих в руках топоры, на поясе ножи, но ни у кого нет огнестрельного оружия…
– У нас его тоже нет.
– Да, но на берегу ни одной женщины, ни одного ребенка, ни одного случайного зеваки, только эти парни в униформе.
Норвежцы, похоже, определились. Один из них вышел на край причала:
– Русски, тафай к берег! Помогать!
Дрифтер медленно подошел к пирсу. Спустили трап. Норвежский переводчик поднялся на борт и подошел к капитану. Его сопровождали два молодых парня, жующих жвачку и лениво оглядывающихся по сторонам.
– Наш вождь Олаф Ульгерссон гофорить вам, что тфой корабль – наш, ты и тфой люди – рабы!
– Что происходит? – Капитан оттолкнул переводчика. – Парни, это пираты!
Но норвежцы с топорами в руках уже запрыгивали на борт. На палубе завязалась драка, в рубке кто-то успел нажать на ревун, привлекая внимание оставшихся на катере. Капитан сцепился с одним из норвежцев, не давая ему пустить в ход большой топор на длинной ручке.
– Все за борт! Плывите на катер!
Сильный удар сзади обрушил капитана на палубу. Большой охотничий нож прижался к его шее.
– Тфой молчать, раб! Один слово – смерть!
Действуя слаженно и согласованно, пираты валили русских моряков одного за другим. Кто-то метнул топор, и один из моряков упал с прорубленной грудью. Кого-то оглушили и тут же связали. Мотористы не успели задраиться, их тоже вытащили на палубу. Нападение было стремительным и ошеломляющим. Большинство команды было схвачено, избито и брошено на палубу рядом с капитаном. Прыгнуть за борт удалось только троим. Один сразу
