Отравятся сразу, и лечить мы таких не будем. Сразу ползите на кладбище, место мы выделим, так и быть. Что там еще?
– Люди на той стороне. Пасечники.
Неподалеку из леса вывалились несколько человек и резко встали, заметив «командорских». Обе группы застыли, не зная, что предпринять. Командор отреагировал первым:
– Лучники в две шеренги фронтом к противнику, к бою приготовиться, карабинеры цепью перед ними, скауты на фланги. Андрей, Санька, ко мне!
Народ засуетился, но достаточно быстро и, главное, четко выстроился, образовав немного неровный, но плотный строй. Командир скаутов и адмирал подошли к Командору.
– И что ты предлагаешь делать? – спросил Андрей.
– Подожду пока. Санька, как пасечники узнали про коноплю? – очень мягко спросил Командор, но тон этот не предвещал ничего хорошего.
– А я откуда знаю, они мне что, докладывать должны?
– Значит, так! Я не знаю, сами они наткнулись или стукнул кто, но чтобы одна из троек постоянно крутилась около их поселка! Я хочу знать, куда они ходят, с кем из наших встречаются и кто ходит к ним. Мы не можем проконтролировать всех поселенцев, но мы можем наблюдать за чужими. Задачу понял?
– Понял… У них там новенькие появились.
– Что значит «новенькие»?
– Ну, вон видите, несколько парней в кожаных куртках. Раньше я их не видел. Скинхеды.
– С чего ты взял? В Америке вон геи в коже ходят…
– А эти бритоголовые…
– Ладно, убедил. Разберемся. Иди к своим, обрисуй цели и задачи на будущее. Желательно пасечникам на глаза не попадаться. И скажи лучникам, пусть пошире встанут, а то стрелять неудобно будет. Ну пошли, – обратился Командор к Андрею.
– Пошли. Кто такие скинхеды?
– Националисты с патриотическими лозунгами…
– А, патриоты, у нас тоже такие есть. Борются за чистоту расы, но в целом вполне адекватные ребята.
– А у нас они не всегда адекватны…
– А геи?
– Голубые. – Командор заметил удивленный взгляд Андрея. – Только не говори, что у вас нет гомосексуализма. У нас тоже как-то одна тетка на телевидении ляпнула, что в СССР секса нет, так потом вся страна смеялась, не расслышав, что у нас есть любовь.
– У нас это есть, конечно, но считается извращением. Поэтому они особо не высовываются… Похоже, в вашем мире гораздо больше интересного, чем у нас.
– Да, у нас полный комплект. Надо у советских спросить, остались ли у них комсомольцы. Ты поинтересуйся, у них еще и пионеры могут быть. Тоже забавная организация. Тимур и его команда, Павлик Морозов, и все такое… Смотри, пасечники тоже решили на переговоры пойти. Возвращайся к отряду, и, если начнется заваруха, стреляй, пока всех не перебьете.
– Это глупо, идти одному.
– Они нас боятся. Так что все будет нормально. Иди.
Командор пошел по краю поля навстречу невысокому коренастому мужичку с крупной головой, сопровождаемому группой скинхедов. Те хотя и вертели в руках цепи и арматурные пруты, все же серьезно нервничали, то и дело бросая взгляд на изготовившийся к бою отряд. Остальная группа пасечников толпилась на опушке, не зная, что делать. Командор сблизился с парламентерами. Мужичок вел себя неспокойно, постоянно дергался. «Экий непоседа… Комплекс маленького человечка… Из таких хорошие Наполеоны вырастают, если им создать благоприятную среду. Ничего, мы ему крылышки-то подрежем». Мужичок задрал голову, явно готовясь к длинной речи.
– Мы требуем, чтобы вы немедленно покинули территорию и не мешали проведению спецоперации! Немедленно!
«Ну ты нахал!»
– Привет, соседи! – Командор кивнул скинхедам, а потом обернулся к их командиру: – А вас что, здороваться не учили?
– Не мешайте отряду! Покиньте поле!
– Слышь ты, мент, – Командор мысленно одел мужичка в форму и охарактеризовал получившееся как того, кому погоны давят на голову, сжимая крышу до размера грецкого ореха, – ты меня на горло-то не бери. Я не в КПЗ, и ты мне не в глазок орешь. А то я так гаркну, мало не покажется.
– Как вы смеете разговаривать с представителем власти в таком то…
– Что?!! Это кто здесь представитель власти?!! – Переполошившиеся вороны с соседних деревьев испуганно сорвались и разлетелись в разные стороны, недовольно галдя и каркая. – Что ты вообще забыл на нашем поле?!!
– Как… какое ваше поле? – Полуоглушенный неожиданным напором мужичок все же сбавил тон. – Это же конопля, мы пришли ее уничтожить…
