– Говори быстрее, Блоут. Я знаю, что это не в твоем стиле, но я не собираюсь долго здесь оставаться.
Блоут улыбнулся.
– Тогда вкратце. Нам пора все упорядочить. Пора джамперам помочь Рокс.
Странность усмехнулась, затем заревела, когда их мутирующее тело потрясла очередная трансформация.
– Так вот о чем ты говорил Пэтти. И что? Ты повышаешь плату?
Блоут пожал плечами – едва заметное движение на фоне огромного тела.
– Как я понимаю, многие джокеры хотели бы стать тузами, особенно здесь, на Рокс. Несколько разумных тройных прыжков… Представь, чего могла бы добиться десятка или дюжина джокеров, ставших тузами.
– Особенно под руководством Блоута.
– Особенно. – Блоут улыбнулся.
(Эван, ты не можешь этого допустить…)
Эван игнорировал мольбы Джона.
(Дэвид, ты обещал мне. Помнишь?)
(Да, приятель. Я сдерживаю свои обещания. Не переживай.)
(Тогда давай, прыгай. Я займу место Доминанта.)
Пэтти билась в их руках, беспомощно кусаясь и царапаясь, пытаясь побороть напористую силу Странности.
– Мы поговорим об этом, Блоут, – сказала Странность. – Может, ты прав. Может, пора навести небольшой порядок. Но через секунду, когда я вернусь в свое тело.
– А что насчет Странности? – вмешался Кафка с взволнованным видом.
– Я согласен с моим советником, Дэвид, – сказал Блоут. – Я считал, что Пэтти поможет нам контролировать ее. Странность может быть слишком опасной.
(Эван?)
(Просто дай мне тело, Дэвид. Как ты обещал.)
– Все будет хорошо, – сказал им Дэвид. – Не переживайте за Странность.
Странность заполнила прохладная пустота (…Эван!..), а затем Пэтти вернулась, изумленная, и почти сразу упала в Пассив, пока Джон делал последние отчаянные попытки занять место Доминанта.
Эван презрительно оттолкнул его. Глаза Дэвида были закрыты. Теперь они снова распахнулись и посмотрели на Странность, на лицо, спрятанное за маской.
– Эй, приятель. Теперь можешь меня отпустить.
(Джон? Пэтти? Я люблю вас обоих. Мне жаль.)
(Эван…)
(Мы понимаем, правда понимаем…)
Странность подняла руки. Одна принадлежала Пэтти, другая – Джону. Быстрым движением они схватили голову Дэвида с обеих сторон.
Со всей своей силой Странность яростно выкрутила его шею. Щелчок ломающихся костей прозвучал очень громко. Странность отпустила тело, и оно повалилось на пол. Они широко развели руки в стороны, в последний раз закрыв глаза в ожидании, когда Блоут отдаст приказ и пули разорвут их общее тело. (Прощайте, Пэтти, Джон. Я правда люблю вас.) Но этого не произошло.
Блоут смотрел на тело Дэвида. Кафка наблюдал за Блоутом. Охранники-джокеры были наготове и наставили на них оружие.
Блоут издал лишь краткий вздох.
– Дэвид был моим ключом. Он желал прислушиваться ко мне, хотел разделить мои мечты. Будь вы Золотым мальчиком, Соколом или просто другим тузом, я бы не сомневался, – сказал он им, все еще глядя на тело Дэвида. – Но только не Странность. Не те люди, которым знакома боль существования джокера.
Глаза на крохотном лице гигантского джокера закрылись. Его тело дрогнуло, и из пор снова засочилась чернь. В комнате стоял сильный запах гниения.
– Убирайтесь, – яростно сказал им Блоут. – Убирайтесь, пока я не передумал.
Даттон наконец открыл запасную дверь и, моргая, вышел на свет восходящего солнца Джокертауна. Его безносое лицо напоминало маску живого мертвеца. Он зевнул и потуже затянул пояс своего шелкового халата.
– Странность. – В его голосе слышалось облегчение. – Я беспокоился. Я позвонил кое-каким знакомым…
– Мы пришли работать.
– Эван? – Даттон взглянул на их руки – сейчас большая их часть была шоколадно-коричневого цвета, а пальцы казались длинными. Даттон отошел от
