— И всё же ты не прав, Майар, — Варда тоже перешла на звук, но говорила негромко, заставляя тем самым невольно сбавить тон. — Давай рассмотрим подробно аргументы Илу. Да, на том острове прекрасный климат, и природных источников пищи для всеядных более чем достаточно. Но и только. Остров есть остров. Там нет залежей руд металлов, поэтому эльдар вынуждены будут сидеть в каменном веке, пока численность их не достигнет величины, достаточной для начала эмиграции.
— В чём проблема? Пусть плодятся, пока не расплодятся…
— Проблема в том, что всякие знания либо используются, либо утрачиваются. Да, вот эти восемь знают много благодаря эликсиру, но дети их…
— Как я понял, эти эльдар могут жить едва ли не вечно, как мы — в чем-чем, а в этом Илу постарался на совесть. Что мешает им передать свою мудрость потомкам?
— А для потомков это уже будет не мудрость, Май. Это будут просто таинственные заклинания, не имеющие отношения к реальности. Они будут шлифовать каменные топоры, мотыжить землю, есть плоды, моллюсков и этих уродливых черепах, забывая в этой идиллии, зачем, собственно, им Высокий разум. Бытие определяет сознание, сознание формирует бытие — и круг замкнётся. И когда с острова пойдут эмигранты, они будут искать простые и доступные им вещи — жизненное пространство, где много вкусной еды.
— Варда, ну как ты не понимаешь — это… это неспортивно, в конце концов! Такой перевес в стартовых условиях однозначно лишает все другие виды перспектив. Давайте тогда уравняем условия, дадим материализатор моим гоблинам… да, и этой сладкой парочке хомо, что тыкали нам в нос нашим же лучемётом!
— Угу. А ещё троллям, заодно снабдив их «плодом мудрости» в качестве первичного инструктажа, — не выдержал Илуватар. — Вот тут мы и повеселимся, коллеги!
— Ну разумеется, гораздо надёжнее снабдить лучемётами и десинторами только носителей Высокого разума, дабы они устроили всепланетную бойню! — резко обернулся к нему Майар. — Гуманизм!
— А вот этого случиться никак не должно, коллеги, — негромко и очень серьёзно произнесла Варда. — Ни при каких условиях. Они должны стать сеятелями, эти эльдар. А не корчевателями.
— Да-да, как же! Разумеется! Как гласит поговорка, «благие порывы ведут в коллапсар»!
— Если я правильно поняла, мы тебя не убедили, Майар.
— Ни в малейшей мере.
— Что ж, тогда голосуем. Илу?
— Я за.
— Майар?
— Против, разумеется.
— Я тоже за. Эли?
Элентари, сидевшая всё это время молча, подумала ещё пару секунд.
— Я воздержалась. Май, я правда не уверена.
Она вскинула на коллег глаза.
— И потом… пусть хоть кто-то тут живёт. А не борется за выживание день за днём.
— Ну, Эли… А, да делайте вы что хотите! — Майар широким шагов вошёл в стену и был таков.
«Переживает за своих гоблинов» — в глазах Варды зажглись насмешливые огоньки. — «Завтра потребует для них лучемёты, дабы уравнять шансы»
«Вот только лучемётов им пока недостаёт!»
— Лей!
Огненная струйка устремилась по узкому желобку, проточенному в камне, и исчезла в отверстии литейной формы. Отставив опорожнённый тигель, Рыр-Га вопросительно поглядел на Гы-Хырра.
— Ждём!
Мысленно отсчитав про себя до десяти, Гы-Хырр кивнул литейщику. Рыр-Га взял в руки деревянную киянку, грубо сработанную из чурбака, и двумя ударами выбил клинья, скреплявшие форму. Половинки распались, обнажая отливку, ещё малиново светившуюся от внутреннего жара. Гы-Хырр ухватил её медными щипцами и сунул в глиняный чан с водой — густое облако пара с шипением взвилось над посудиной.
— Уау! — Рыр-Га разглядывал большой бронзовый кинжал, как будто это был настоящий нож от Великих духов. — Ты велик и мудр, Гы-Хырр!
— Так делать! — вождь кинул на верстак щипцы, грубо откованные из сырой меди.
В лагере, огороженном по периметру грубо сложенной из камней стеной, кипела работа. В одном углу дышала жаром печь, в чреве которой виднелись пузатые горшки. Рядом перемазанный глиной орк споро вращал ногой гончарный круг, ваяя новую посудину. Увидев любимого вождя, гончар радостно
