– Я хотел бы не думать вообще ни о ком, но не получается.
Бабай отшвырнул в сторону изломанную ветку, сказал с досадой:
– Слишком быстро…
– Возьмите шишку.
Они проходили мимо старой сосны, на которой дятел устроил свою «кузницу», на земле валялось множество крупных раскрытых шишек.
– Что, простите? – Бабай замедлил шаг.
– Шишка компактная, и от нее можно отламывать чешуйку за чешуйкой.
Арине показалось, что он улыбнулся. А может, и не показалось.
– Вы умная.
– Скорее практичная.
Арина подобрала с земли раскрытую шишку, протянула Бабаю. Он не взял, но кивнул с благодарностью:
– Я сам, спасибо.
Он набил шишками пластиковый пакет и карманы брюк, выглядел он при этом почти счастливым.
– Хорошо, что я вас не убил.
– Да, я вам за это очень признательна. – В ее голосе не было и тени сарказма. Она знала, что у Бабая были для этого и возможность, и желание.
– Но гарантий никаких нет. Вы ведь понимаете? – С сухим треском он отломал от шишки первую чешуйку.
– Я понимаю.
– Я буду стараться. Пока мне удается себя контролировать, но этот зуд… Временами он становится невыносимым. Особенно когда перебирается в мозг. Мозг, знаете ли, не почешешь.
Он говорил об этом спокойно, как о чем-то обыденном.
– Если вы почувствуете, а я знаю, что вы почувствуете, что я теряю контроль, бегите. Или… – Он резко обернулся, в руке его блеснул нож.
Арина отпрянула.
Он положил нож на землю между собой и Ариной и сказал:
– Или если поймете, что не сможете убежать, то вот… возьмите.
Нож поблескивал в лунном свете остро заточенным лезвием и изящной вязью на металлической рукояти.
– Зачем?..
– Возможно, вам удастся меня убить. Я бы на это не слишком рассчитывал, но вы ведь ведьма, а у ведьм совсем другой запас прочности.
…Это не помешало ему убить одну из ведьм.
– Я не хочу вас убивать, Альберт.
– Я вас тоже. Пока. Поэтому возьмите, пожалуйста, нож. Он складной, легко помещается в кармане.
Арина вздохнула. Она сбежала из сумасшедшего дома, но, похоже, весь мир сошел с ума.
– Берите! – велел Бабай и хрустнул шишкой.
Арина сунула нож в карман джинсов. В отличие от веретена он ее совсем не успокаивал.
– Что было дальше? – спросила она, потому что молчание, нарушаемое хрустом сосновой шишки, нервировало едва ли не сильнее подаренного Бабаем ножа.
– Старуха поила вас своими отварами. Один раз даже купала в какой-то гадости, но это не помогало. Вам становилось все хуже, и тогда она позвонила вашей подруге.
– Ирке?
– Ей.
Ирка и Анук объединили свои усилия, чтобы спасти ее. На сердце потеплело.
– Ваша подруга забрала вас в больницу, в ту, в которой работала. Там вас почти две недели продержали в реанимации. А потом она приехала к старухе вся в слезах, сказала, что диагноз вам установлен, и это психиатрический диагноз, что вам нужен специальный уход и она договорилась насчет госпитализации. Не надолго, до тех пор, пока вы не придете в себя. В то время она еще верила, что это лечится и вы быстро поправитесь.
– И они с Анук выбрали «Дубки»?
– Нет. – Бабай мотнул головой. – Они выбрали государственную больницу, оплатили сервисную палату и услуги сиделки, навещали вас два раза в неделю. Когда поодиночке, когда вместе.
– Не понимаю, как же я тогда очутилась в «Дубках»? – Все-таки кое-что Арина начала понимать, но полностью картинка еще не сложилась.
– Вы провели в клинике пару недель перед тем, как исчезнуть. Старуха и ваша подруга приехали вас навестить и узнали, что по распоряжению вашего опекуна вас забрали из больницы. До той поры никто и знать не знал, что у вас есть опекун. Вот ведь чудеса! – Хрустнула шишка. Арину передернуло. –
