Дементьев склонился над Волковым. Чуток бы поближе, и можно было бы врезать, но хитрый гад держался на безопасном расстоянии.
– Слава богу, нет.
– Он еще шутит! – Дементьев перевел взгляд на Хелену. – Ты ему все разъяснила, дорогая?
Она молча кивнула, встала со стула, отошла к стене.
– И ты по-прежнему считаешь, что он ничего не помнит?
– Он ничего не помнит.
– Даже ее?
– Даже ее.
– Но она его помнит?
– Она помнит все.
Они перебрасывались фразами над головой Волкова, и от этого словесного пинг-понга голова начинала кружиться.
– Хорошо, этого достаточно.
Дементьев полюбовался протезом, сжал и разжал пальцы, а потом внезапно врезал Волкову под дых.
Было больно, но с головной болью такую мелочь даже сравнивать не стоит.
– Она и так придет, когда узнает, что он у нас. – Хелена говорила лениво, с легкими, едва слышными нотками раздражения. – Это лишнее.
Может, Дементьев и был инвалидом, но двигался он быстро, черная механическая рука сжала белое Хеленино горло.
– Не смей указывать мне, что делать! – Весь лоск, все обаяние вмиг сползло с его холеного лица, обнажая насквозь прогнившую суть. – Я сам решу, когда будет достаточно.
– Убери руку. – Голос Хелены звучал ровно и бесстрастно. – Если ты хочешь, чтобы я и дальше тебе помогала, убери руку.
Это было похоже на чудо, но Дементьев послушался, разжал пальцы, отступил от Хелены. Теперь Волков мог видеть и ее лицо тоже. Оно было таким же бесстрастным, как и голос. Лишь в синих глазах полыхало холодное пламя.
– Это по твоей вине она сбежала. Ты даже не соизволила сообщить мне, что моя ведьма очнулась! – Дементьев почти кричал.
– Форс-мажор. – Хелена улыбнулась, пламя в ее глазах утратило яркость. – Но я подсказала тебе, как можно ее вернуть.
– Я вернул бы ее и без твоей помощи!
– Однажды ты уже пытался. – Хелена выразительно посмотрела на протез. – Сейчас она гораздо сильнее.
– Но это твое зелье…
– Мое зелье может сделать ее безопасной, но не покорной. Тебе нужна безопасная и бесполезная ведьма?
Дементьев ничего не ответил, ответ был написан на его перекошенном яростью лице.
– Оптимальным вариантом стал бы бескровный и компромиссный подход. – Хелена посмотрела на Волкова. – Тебе, Андрей, лишь нужно попросить ее прийти. Но… ты ведь не попросишь.
Он не попросит. Даже под пытками. И пусть он ничего не помнит, но та девчонка… Арина не заслуживает уготованной ей участи.
– Я так и знала, – Хелена вздохнула. – Есть кое-какие препараты…
– Зачем нам твои препараты, – перебил ее Дементьев, – когда у меня есть вот это!
Механическая рука жила своей жизнью, шевелила пальцами и была похожа на гигантского черного паука.
– Мы с моей подружкой умеем развязывать языки. – Рука сжалась в кулак, соглашаясь со своим сумасшедшим хозяином.
– Он не заговорит. – Хелена поморщилась.
– Не заговорит и не нужно. Главное, она увидит, что я не блефую, что я сделаю с ее дружком в случае неповиновения.
Дементьев подошел к койке, усмехнулся совершенно безумно и сказал:
– Приготовься, Серый Волк, будет больно.
И ведь не обманул, гад. Было больно…
Светящийся кокон треснул, и вместе с ним треснули небо и земля. И по Арининому сердцу тоже пробежала трещина. С разбитым сердцем ей, наверное, не жить. Но перед тем как закрыть глаза, она увидела…
Усталая женщина в высоком кресле, уже не живая, но еще и не мертвая, узнаваемая.
– Приходи, я буду тебя ждать, – сказала женщина.
…Земля оказалась мокрой и горячей. Земля дышала паром и струйками сизого дыма. Арина встала на ноги, осмотрелась. Вокруг, на сколько хватало взгляда, – выжженное, дымящееся поле, на котором ни пшеница, ни рожь больше не взойдут, а если когда-нибудь и взойдут, то никого не порадуют. Она это знала, знание жило в ее треснувшем сердце, плескалось в черной ведьмовской крови. Ее сила нашла выход, и Арина, кажется, тоже.
Она шла по сожженной пашне, не разбирая дороги, но чувствуя, что идет в правильном направлении. Черный джип застыл на краю поля, увязнув передними колесами в раскисшей от дождя земле. Рядом с джипом стоял Дементьев. За его спиной возвышались два головореза. Арина усмехнулась:
