Схема была отработана от и до. Более того, мошенники предусмотрели как банальные, так и нестандартные сценарии.
Завидев состоятельных клиентов, то есть таковых, которые обратили свое внимание на платья в дорогом ряду, продавец подавал условный знак подельнику, который крутился неподалеку, обычно глазеющему снаружи на витрину либо уже находящемуся в магазине под видом другого потенциального покупателя. Дождавшись, когда созревшая на примерку «жертва» выйдет из-за ширмы и подойдет к зеркалу любоваться нарядом, он резко бросался в раздевалку, хватал снятые вещи и удирал прочь.
Далее, с незначительными вариациями, происходило почти одно и то же. Свежеобокраденные богачи немедленно пускались в погоню. Наступая оным на пятки и отчаянно крича «Держите вора!», из магазинчика выскакивал и хозяин. Два «случайно» патрулирующих рядом бравых стражника оперативно реагировали на клич и тоже переходили на бег, чем отбивали у колеблющихся зрителей охоту вмешиваться в, общем-то, небезопасный для здоровья процесс.
Похититель улепетывал быстро, но старался не сильно разрывать дистанцию, чтобы у преследователей оставалась надежда и желание продолжать марафон. Затем лиходей нырял в ближайший глухой переулок, после чего лавочник подзадоривал ничего не подозревающую жертву махинации торжественным: «Теперь он точно попался! Там тупик!»
В закоулке как нельзя кстати оказывалась еще одна пара представителей закона, которые, совместно с товарищами, лихо скручивали… обескураженного покупателя! Тот, разумеется, брыкался, возмущался, пытался убедить средневековых полисменов в том, что произошла досадная путаница, что поймали не того, кого нужно, а настоящий преступник вот-вот удерет. В конце концов «подозреваемый» призывает подтвердить его слова у главного свидетеля. Однако бессовестный хозяин вдруг тоже набрасывался на него с обвинениями, громко, слезно и настойчиво требуя вернуть похищенный товар. Если же в процессе задержания «грабителя» наряд рвался, мялся или пачкался, то дополнительно сокрушался и по данному поводу.
Затем, как правило, лох переходил на непечатный диалект. Ему сразу же затыкали кляпом рот и под укоризненное «Ай-ай-ай, а с виду такой приличный мужчина (такая приличная женщина или такие приличные сестры-чужестранки – в зависимости от ситуации)» волокли обратно в торговый павильон. К тому времени прокравшийся задними дворами подельник уже пробирался на базу через черный ход и аккуратно развешивал на крючочках украденные у подставленного лица шмотки. Сей факт еще пуще сбивал с толку «жертву» и окончательно убеждал гвардейцев в ее виновности.
Далее, независимо от того, догадалось главное действующее лицо о подставе или нет, сюжет может развиваться по одному из трех основных направлений.
Первое – персонаж упрямится. Правосудию позволяют восторжествовать посредством отрубания кисти (местный закон суров!). Неписи остаются калеками навсегда. Геймеры, к счастью, лишь на пятнадцать суток.
Второе – персонажу компенсируется моральный и материальный ущерб, и за это в инвалида не превращается. Помимо магазина он также спонсирует вошедших в положение служак, дабы те начисто забыли об инциденте и стерли компрометирующий файлик в своих «видеорегистраторах». В итоге «концерт» хоть и обходится в копеечку, но плутовское отродье наглеет не сильно, сумму запрашивает подъемную. Особенно если помнить о кровавой экзекуции, которую удалось избежать.
Третье – персонажу, в принципе, импонирует предыдущий пункт, но бедолага не имеет достаточного количества средств для его реализации. Ему идут на уступки, и в качестве альтернативы предлагают расплатиться натурой. На выбор: полмесяца добровольно повкалывать на руднике некоего господина Мойеса или столько же в салоне терпимости мадам Жюльен. Причем если ненормированный трудовой график и хлыст гарантируют оба предприятия, то похвастать трехразовым питанием и возможностью подзаработать «чаевые» может лишь последнее.
Разбитое вдребезги все, что способно биться, порезанное на лоскуты все, что поддается лезвию, раздолбанное и разломанное в хлам все, что подвержено физическому разрушению, – это бывший магазинчик модной одежды. Пылающее яркое многометровое пламя – это бывшее развратное учреждение. Красующийся на фоне всего безобразия геймер, с цепко ухватившими его под локти близняшками-НПС в фасонистых туалетах и торчащим из-за спины трехлопастным топорищем новенькой алебарды – лишнее доказательство тому, что существует и четвертый путь. Точнее, существовал. Ибо повторно пройти по нему вряд ли уже кому удастся.
Около часа назад я предупредила Настиного друга через приват:
И действительно, пока львицы грызлись за отобранный у клана солидный кусок территории, этот стервец нашел себе развлечение. Он затерроризировал несколько кварталов Пятикрестка: заставил мадам Жюльен без квеста апнуть его пушку, отжал у портного сундук ярких тряпок для Эрики с Фрэйей и подрос на целый уровень, выбив у скряги-Мойеса сертификат со свободными очками опыта. Но самое удивительное, умудрился при этом не вызвать гнева властей!
