– А как моей находкой пользоваться? – тут же поинтересовалась жрица.
– Нет ничего проще! Просто стукни обо что-нибудь твердое. От силы удара зависит, как камень разогреется.
В-четвертых, паладин едва успел оживить с помощью свитков погибших товарищей, как тут же принялся ворковать с голубоглазой эльмиронкой.
– Улыбайся чаще, – говорил он ей. – Тебе улыбка идет больше, чем серьезное лицо.
И суровая себорийка послушно улыбалась! Да не просто растягивала губы, а прямо-таки светилась от счастья. Человеческий парень любовался ее лицом и одаривал новыми комплиментами.
В-пятых, этот круглоухий ухажер Велениры ни с того ни с сего вдруг затеял обсуждение Никиной персоны.
– Она необученный маг Природы и никакой воин, – объясняла ему жрица.
– Но в нее файербол попал!
– Что попал?
– Шар огня.
– А, ну да. И что?
– И ничего! Совсем ничего!
– Как это?
– Она вскрикнула, но полоска здоровья у нее не уменьшилась.
– То есть ты хочешь сказать, что она не пострадала? – уточнила даргарийка.
– Именно!
После этой фразы эпизод сменился.
Кипарис подошел к Шершню, а принцесса как бы незримо парила рядом с ним.
– Что там за шуры-муры ты крутишь с этой неписью? – ехидно полюбопытствовал тот, чье имя совпадало с названием огромной осы. – Ради чего под пули из-за нее прыгнул?
Кого геймеры кличут «неписями», лаэйри уже знала. Что такое пули – еще нет. Как крутить шуры-муры – догадывалась. Тем не менее суть вопроса поняла.
– Ну, разве я мог не помочь прекрасной даме? – ответил черный рыцарь.
– Прекрасная дама и без тебя отлично справлялась. Я краем глаза видел. Пф, тоже мне герой-любовник. Не обломится ничего. Она ведь цифровая. Или прикалываешься?
– Отстань. Это мое личное дело.
– Ладно, отстану, – хмыкнул Шершень. – Тогда признавайся, почему опоздал? Тебя же Фельдриг выгонит!
– Не-а, не выгонит. И уже простил, я ведь вовремя появился и помог победить…
Дальше сновидение перенесло ее к костру и оставило рядом с Веленирой.
– Ну и денек сегодня выдался! – пробормотала принцесса, неотрывно глядя на огонь.
– Да, – кивнула жрица и протянула ей тот самый камень красного цвета. – Подержи!
Юная лаэйри взяла, повертела в руках и удивленно заметила:
– Вроде бы горячий, но не обжигает. Даже, наоборот, как-то приятно, что ли. Это какой-то волшебный артефакт, да? Я слышала, Кипарис что-то объяснял про него.
– Ника, развей мои сомнения. Из-за чего тебе было плохо в пути? Из-за жары?
– Нет. Мне даже понравилось тепло Бархады. Если бы не горькое чувство утраты да эти битвы за караван, путешествие было бы комфортным!
– А то заклинание огненного шара, ну которое «файербол». Оно ведь и впрямь попало в тебя и ничего плохого не сделало?
– Ну да. Абсолютно ничего. ПоЛуНоЧнИцА еще удивилась тогда. Я, собственно, тоже.
Веленира молча сунула руку в костер. В самое пекло! Прямо на раскаленные угли.
– Ты что?! – выдернула назад конечность подруги Лариника.
– Погляди, – спокойно сказала та, повернув ладонь. – Мне тоже огонь не причинил вреда.
– Почему?
– По той же самой причине, по которой и ты не погибла в пожаре, когда бросилась в горящий дворец.
– Нет, – Ника вновь почувствовала душевную боль, совсем недавно с таким трудом затихшую. Но через несколько секунд сама осторожно дотронулась до пламени. – Ой! И правда нисколечко не больно. Но как?
– Огонь принимает тебя за свою, – тихо проговорила жрица.
– И что это значит?
– А разве сама не догадываешься?
