Как старается их не замечать большинство.
Он не отвернулся. И успел увидеть в углу закрашенного окна процарапанную полосу, а сквозь нее – чьи-то заплаканные, умоляющие глаза…
– Что с генератором? – спросил я.
– Купили, – кивнул Отшельник. – Спасибо за помощь.
Месяц назад я дал ему контакты надежного поставщика. Достать портативный мю-генератор стало настоящей проблемой после того, как ОКАМ накрыл завод в Челябинске. А в прошлом году я передавал ему артефакты на реализацию. И я не единственный, кто ему помогает.
У Отшельника – немалые расходы. Горстке храбрецов трудно бороться против такого отлаженного, защищенного государством бизнеса…
Три года назад, под Самарой, ему просто повезло.
Когда товарищи уехали, а он в одиночку вернулся по лесной дороге – БТР с конвоем уже скрылся из виду, не дожидаясь последнего автобуса. Там оставались только четверо «эвакуаторов». Отшельника они не восприняли всерьез – он и раньше выглядел таким же увальнем.
Автоматы против ножа. У него не было шансов.
И все-таки он перерезал охрану, только один полицай успел прострелить ему руку.
Отшельник спас двадцать пять детей.
Некоторые остались с ним. Остальных он переправил в безопасные места – но до сих пор помнит их по именам, до сих пор каждую ночь видит их глаза.
Нет, все-таки не случайность…
Ведь потом были еще автобусы. И появились люди, которые стали ему помогать – по всей России.
Особенно – в глухой провинции.
Там «эвакуаторы» вообще не церемонятся. Упырьи законы – плохая защита от слуг упырей. Когда клану требуется прилив жизненной силы – горе тем, кто окажется на их пути. Недаром деревни пустеют, когда разносится слух о предстоящих зачистках. «С
Я сумел отправить мерзавца в ад. Но разве удалось хоть на миллиметр пошатнуть подлый порядок? Разве тут, на Земле, зло не стало обыденным и привычным, как дождь или ветер?
В сущности, столичный упырек Мысков недалек от истины – в наши дни жизнь действительно стала товаром. Недорогим товаром… И дешевле всего жизни одиноких стариков и сирот.
В том первом автобусе были сироты. Те, чьи родители загнулись с голодухи, от
И молчат.
После кровавого хаоса в первые годы Сумерек пришла она, долгожданная стабильность…
Я искоса глянул на Локки, сосредоточенно жующего кусок мяса. Когда-то спьяна он ляпнул: «И с упырями можно жить!» А трезвый – разве иначе думает?
Я знаю, что он тоже помогает Отшельнику, как многие наши, – деньгами, артефактами на реализацию… Хороший способ откупиться от своей совести?
Они просто ходят в Зоны за
Нелегальный рынок артефактов – тоже часть системы.
Смешно сказать, но
Негласный договор, установленный порядок вещей поддерживают это хрупкое равновесие.
И первым его нарушил не я.
Первым – был Отшельник.
– …Братство не станет тебя прикрывать, – подкладывая себе гречки, объявил Локки.
– Разве кто-то просил их о помощи? – пожал я плечами.
– Ты что, не въехал? – сморщился Локки. – Теперь никто из наших не вправе тебя выручать – даже куском хлеба. И в Глушь тебе тоже дорога закрыта. Аналогично – и в Темную Волю. Теперь ты официально чужак – так решили авторитеты.
