модельная прическа, холеные усы и бородка. Незнакомец остановился и пару секунд рассматривал нас внимательным взглядом.
– А чего как неродной? – усмехнулся Карен, медленно вставая с кресла. – Давай хоть поздороваемся, Кот!
Тот изобразил ответную улыбку и не спеша направился к нам.
«Кот! – вспомнил я. – Бывший полицай, сейчас начальник личной охраны Цебеля».
Конечно, кто ж еще должен проверять нарисовавшегося ниоткуда ходячего «покойника».
Они с Седым обнялись. Мне Кот подал руку, а мой спутник представил:
– Это Тень,
Начальник охраны слегка нахмурил брови, будто что-то вспоминая, и кивнул. А Карен добавил:
– Тень в курсе проблемы. И это он спас мне жизнь.
Угу, надеюсь, я об этом не пожалею.
А сейчас надо изобразить на лице старательное внимание.
– Шеф вас примет, – объявил Кот. – Пока присядьте, а я ему доложу…
Опять исчез.
Мы вернулись в кресло.
Я взял из вазы сочное яблоко. И успел его съесть до того, как один охранников, повинуясь отданному в наушнике приказу, махнул рукой:
– Пожалуйста, проходите.
Под его чутким присмотром мы прошли к лифту и поднялись на пятый этаж.
Здесь тоже имелись вестибюль и крепкие ребята в кожанках, под которыми угадывались кобуры.
Мы проследовали через массивные стальные двери и оказались в небольшом «предбаннике» – комнате без окон, ярко освещенной диодными светильниками в углах. Прямо по курсу имелась массивная двустворчатая дверь – почти антикварное сооружение, щедро украшенное резными дубовыми панелями.
Именно на эту роскошь указал охранник:
– Вам сюда, – и распахнул одну из створок.
Сам остался снаружи, а мы нырнули в полумрак. Там, впереди, подсвеченные огоньками диодов, угадывались еще одни двери. Тьфу! Кем этот Цебель себя возомнил – средневековым бароном или диктатором из двадцатого века?
Я успел об этом подумать, успел даже вспомнить похожие картинки из сетевых игр и просмотренных еще в детстве фильмов… А через миг будто споткнулся, оцепенел от пронзившей грудь боли.
Нет, это было не злосчастное покалеченное ребро. Я понял это почти сразу. Кое-что другое – куда худшее…
Я схватил Карена за рукав.
Он удивленно обернулся.
– Не надо туда лезть, старичок… – собственный голос показался мне чужим. Словно шелест сухих листьев на ветру.
В тусклых отсветах голубых диодов лицо Карена исказила гримаса раздражения:
– Заткнись и просто иди за мной!
Щелкнул замок – путь для нас был открыт. И ничего уже нельзя изменить?
Седой дернул за ручку, распахивая дверь.
Я стиснул зубы, двигаясь следом.
После тесноватого предбанника кабинет Цебеля выглядел огромным и прямо-таки залитым светом. Дубовые панели на стенах будто светились изнутри медовым блеском. И даже массивный стол в этом сиянии казался почти легким и воздушным.
Только самого Цебеля за ним не было.
– Проходите, – мягко улыбнулся Кот.
Карен пересек комнату, аккуратно ступая по коричневато-рыжему, под оттенок панелей, ковру.
Я держался в нескольких шагах позади.
Вроде все нормально. Броневые жалюзи на окнах опущены. А яркий свет идет только от ламп. Было б удивительно, если б иначе… Думаю, вон из тех дверей впереди должен появиться хозяин кабинета.
Обстановка – почти интимная, как сказал бы Ракетчик…
Почему ж мне настолько неуютно оттого, что два охранника – те, что стоят справа и слева от входа, – теперь оказались за спиной? Почему я почти физически чувствую их взгляды?
Нервы совсем расшатались?
Так нельзя, Тень, соберись. Ты ведь не суеверная бабка.
