– Начните вот вы, – выбрал он наугад.
– Представьтесь, – тихонько подсказал женщине распорядитель.
– Дженифер Розберри, – сказала та, неловко переминаясь с ноги на ногу. Необходимость обращаться лично к герцогу заставляла ее сильно нервничать. Женщина вздохнула, набираясь храбрости, и приступила к объяснениям: – Лорд Картер соблазнил мою дочь. Я требую, чтобы теперь он как честный человек на ней женился.
– Понимаю, – кивнул герцог и перевел взгляд на вторую женщину. – Полагаю, что вы – мать лорда Картера и представляете здесь его интересы?
– Нет, – возразила вторая. – Я – Элизабет Мелтон. Лорд Картер соблазнил мою дочь, и я настаиваю на том, что он должен жениться именно на ней. Как честный человек, – добавила она, видимо, побоявшись, что в противном случае ее требование прозвучит менее весомо, чем требование конкурентки.
Герцог с каменным лицом перевел взгляд с одной на другую.
– Полагаю, факт соблазнения сомнению не подлежит? – уточнил у Дженифер он.
– Не подлежит, – подтвердила та.
Секретарь, сверившись с бумагами, кивнул.
– А в случае с вашей дочерью? – обратился к Элизабет герцог.
– Не подлежит, – ответила она. И на всякий случай уточнила: – Нет сомнений.
– Ну что ж, – проговорил герцог после короткой паузы, – стало быть, вопрос заключается в том, которую из девушек лорд Картер соблазнил раньше.
И он вопросительно изогнул бровь.
Женщины неуверенно переглянулись.
– Сейчас мы в этом разберемся. – Герцог посмотрел на Дженифер. – Когда именно лорд Картер соблазнил вашу дочь?
– Двадцать первого января сего года, – уверенно ответила та. Видимо, ей уже неоднократно задавали этот вопрос. – В семь часов вечера, в его спальне.
Герцог кивнул, принимая информацию к сведению.
– А вашу? – обратился к Элизабет он.
– Двадцать первого января сего года, в семь часов вечера, у него в спальне, – ответствовала та.
– Э-э… Угу.
Герцог прокашлялся.
Слушатели оживились. Я спрятала лицо за веером и беззвучно захохотала. Другим присутствующим в зале дамам тоже как-то внезапно стало жарко. В воздух словно взметнулась целая стая белоснежных птиц, когда леди, как по команде, раскрыли свои веера.
Увы, мужчины были лишены аналогичной возможности скрыть веселье. Герцогу, правда, оказалось не до смеха, а вот лорд Кэмерон отвернулся к стене, сделав вид, что просматривает очередной документ. Жаль, подумалось мне. Я бы хотела увидеть, как он смеется.
Вскоре, однако же, Эстли взял себя в руки и обернулся к остальным. Выражение его лица снова было прохладно-отстраненным. Ни тени улыбки.
Меж тем на лице герцога читалась растерянность. Он повернул голову к Эстли. Тот наклонился поближе и что-то зашептал герцогу на ухо. Затем последний кивнул и громко провозгласил:
– Граф Кэмерон Эстли объявит наше решение.
В зале зашушукались. Я в предвкушении подалась вперед. Эстли вышел из-за трона и шагнул ближе к собравшимся.
– По понятным причинам ответчик не может удовлетворить обеих истиц, – произнес он, и придворные замерли, мысленно прикидывая, умышленно или нет граф произнес столь двусмысленную фразу. – Женитьба на обеих девушках исключена по закону веры и королевства. Однако будет несправедливо, если он женится на одной из них. В этом случае справедливость восторжествует для одной девушки, но не для другой, что неприемлемо, так как они пострадали в равной степени. Поэтому мы принимаем следующее решение. Лорд Картер не будет отвечать непосредственно перед истицами. Вместо этого он ответит перед королевством. Лорд Картер искупит свою вину, отправившись в самое ближайшее время на военную службу. Решение окончательное и обжалованию не подлежит.
Закончив, Эстли возвратился на свое место за троном. Распорядитель быстро вытолкал из зала ошарашенных истиц.
Следующим к герцогу приблизился тридцатилетний мужчина с манерами аристократа. Он был очень хорош собой: блондин с волосами до плеч, с загорелой кожей, синими глазами и мужественным телосложением. Он так и просился на картины с изображением древних рыцарей, не хватало лишь меча и круглого щита. Однако проблемы у красавца, как вскоре выяснилось, были серьезными. И совершенно иного рода, чем у фигурантов предыдущего дела.
– Лорд Эдвард Стейли из Орренгейма, – представился он.
– Ваше имя мне знакомо, – кивнул герцог. – Если не ошибаюсь, ваш отец, лорд Атлер Стейли, скончался два месяца назад?
– Да, ваше сиятельство, – со скорбью в голосе подтвердил Эдвард.
– Примите мои соболезнования. Так что же привело вас сюда?
