Бросив стопку бумаг на крышку одного из сундуков, он вышел в соседнюю комнату. Не дожидаясь его возвращения, я отправилась восвояси.
Впереди ждала долгая дорога. Но оно и к лучшему. Мне действительно было о чем подумать.
Часть V
Глава 19
Заставьте самого беспристрастного судью разбирать свое собственное дело, и посмотрите, как он начнет толковать законы!
Во дворце маркизы Эльбер я провела два месяца. Это было очень спокойное время. Не сказать, чтобы я бездельничала в изгнании: маркизе действительно требовалась помощь. Она только-только переехала на новое место, во дворец, жизнь которого давно уже устоялась, и потому нет ничего удивительного в том, что не всех устраивало ее присутствие. Понятное дело, вслух этого никто бы не сказал, но вот устраивать мелкие и не очень мелкие пакости порой пытались. Имея большой опыт лавирования в дворцовых хитросплетениях, я помогла маркизе собрать круг верных ей фрейлин, а также служанок, при помощи которых она могла дать отпор воинствующим аристократкам и своевременно узнавать обо всем, что происходит в ее владениях.
Объективно говоря, у меня было не так уж мало дел, однако я действительно успела отдохнуть. Спокойный нрав маркизы не шел ни в какое сравнение со жгучим темпераментом Мирейи. К тому же здесь я относилась к происходящему отстраненно. Да, я содействовала леди Эльбер в меру своих сил, но не воспринимала происходящее слишком близко к сердцу. Как там говорил Эстли? Только работа… В последнее время я все чаще вспоминала его слова. И время от времени задумывалась: как там он? Наслаждается отдыхом? Или смертельно скучает в этом своем графстве, отчаянно мечтая поскорее вернуться в мир политики, следствий и интриг? Скорее всего, второе…
А потом пришло письмо от Мирейи. Гроза миновала, и можно возвращаться. Я очень тепло попрощалась с маркизом и маркизой Эльбер. Искренне поблагодарила их за гостеприимство. Маркиза и вовсе обняла меня на прощанье, рассыпалась в выражениях признательности, шепотом заявив, что без меня просто сбежала бы из «этого серпентария» (то есть дворца) куда подальше. Приглашала приехать еще и заверила, что двери ее всегда будут для меня открыты. Должна сказать, что это предложение прозвучало тогда весьма обнадеживающе. Учитывая шаткость моего положения в герцогской резиденции, нельзя было исключить, что мне действительно доведется им воспользоваться.
Однако я возвратилась в фамильный дворец рода Альмиконте и вскоре почувствовала, что жизнь потихоньку входит в привычное русло. Те же коридоры, те же люди, те же занятия. Сплетни действительно поутихли. Герцог был поглощен новыми делами, коих у него, к счастью, оказалось более чем достаточно. Мирейя рассталась со своим очередным любовником и не спешила пока обзаводиться новым, что делало жизнь ее фрейлин куда более спокойной. Кэмерон Эстли тоже вернулся во дворец, примерно за неделю до меня. Словом, все шло как прежде, не считая взаимоотношений с некоторыми людьми, да и моего собственного отношения к некоторым вещам. Но это все понятия субъективные.
В Зал правосудия я попала впервые со времени своего возвращения. Здесь герцог дважды в неделю принимал людей, обращавшихся к нему за разрешением различных тяжб. Разумеется, главным образом этим занимались совсем другие люди: в королевстве существовало немало судий самого разного уровня, и любой человек был вправе обратиться в суд, выбор которого зависел от его положения в обществе, места жительства и характера разбираемого дела. Однако в небольшом проценте случаев тяжбы все же доходили до личного герцогского суда. В основном, конечно, это были дела, касавшиеся аристократов, причем преимущественно титулованных: баронов, графов, виконтов. Маркизы предпочитали обращаться к королю, а людям рангом пониже не следовало докучать своими проблемами его светлости… не считая редких случаев, когда без него дело никто действительно не мог разрешить. И вот именно такой случай рассматривался сейчас в моем присутствии.
Прежде чем перейти собственно к тяжбе, стоит отметить, что периодическое посещение герцогского суда являлось обязанностью всех придворных. Мы чередовались так, чтобы на каждом процессе присутствовало не менее дюжины свидетелей. Такие суды бывали в большинстве своем весьма скучны, хотя иногда и давали пищу для сплетен. Большинство придворных не приводила в восторг эта обязанность, но, с другой стороны, нельзя назвать ее чересчур обременительной. И вот сегодня наступила моя очередь.
По знаку судебного распорядителя две женщины лет сорока-пятидесяти поднялись со скамьи ожидания и приблизились к восседавшему на троне герцогу. Обе были одеты в платья из дорогой ткани темных тонов, без ярких узоров. Волосы собраны на затылках в пучок. Судя по одеянию, да и по манере себя держать тоже, это были не дворянки. Скорее, зажиточные простолюдинки, возможно, жены купцов, занимающих не последние места в своих гильдиях. Я заинтересовалась и села ровнее, приготовившись слушать. Раз до герцога допустили женщин среднего сословия, значит, дело предстоит нестандартное.
Женщины остановились перед герцогским троном и то и дело бросали друг на друга крайне недружелюбные взгляды. Видимо, они судятся между собой. И кто же из них истица, а кто – ответчица?
Секретарь вручил Конраду Альмиконте несколько исписанных листов. Шепотом сказал ему что-то на ухо. Я, кажется, расслышала что-то вроде «Ни один судья не сумел вынести решение». Становилось все интереснее. Эстли, стоявший за спиной у герцога, стал просматривать записи через плечо сюзерена. Сам же герцог лишь бросил на листки беглый взгляд, а затем обратился к женщинам:
– В чем заключается ваше дело?
Обе женщины заговорили сразу. Понять, разумеется, невозможно было ни одну. Герцог поднял руку, призывая их к молчанию.
