– Вы говорите чушь, – фыркнула Тамара.
– Вовсе нет, – улыбнулся Хазаров. – Человек по природе своей хоть и всеяден, но больше хищник. В природе таких тварей много, и заметьте, всеядность и интеллект стоят весьма близко. Те же вороны… – Он выдержал долгую паузу, но сталкер никак не отреагировал на словесный пассаж. – Так вот, вороны по праву считаются умнейшими птицами. Коэффициент отношения массы тела к массе мозга у них сравним с человеческим. Да и ведут они себя соответственно. Скажу хотя бы, что эти птицы любят поразвлечься, например, скатываясь с куполов церквей. Умеют решать простейшие аналитические задачи. У меня приятель в НИИ общей биологии работал, так он научил ворона считать до десятка и выполнять простейшие задачи сложения и вычитания. Или, например, медведи. Тоже всеядные животные – ягоды, рыба, мясо… да много что еще. А отношение к ним как к забавным зверюшкам на велосипеде только у городских. Я вот на Алтае был… в общем, не просто так бурых называют хозяевами леса. Местные жители так вообще едва ли не людьми в звериных шкурах считают.
Ворон цыкнул, на него почти не обратили внимания.
– Я вот что скажу… – начал Гришко.
– Тишина, я сказал, – прошипел сталкер. – Дэн, аномалии?..
– По курсу все чисто.
Группа подходила к повороту на Третий Дорожный. «Ведьмины огни» исчезли, и дорога казалась действительно чистой.
– У меня тоже, – отозвался Хазаров, наконец-то вспомнивший о своем сканере.
– Хорошо, – согласился Ворон. – Только почему тогда меня будто солнышко припекает откуда-то справа?
Денис вздрогнул. Он смотрел только перед собой и совершенно упустил из виду остальное.
– А там аномалия как раз есть, – убедившись, что ничего не грозит людям, он облегченно перевел дух, – но она мирная. В нее только ходить не надо.
– А в какую надо? – тотчас вылез Гришко.
– Ни в какую, – ответил за Дэна сталкер.
– На сканере по-прежнему чисто, – доложил Хазаров.
– Умники, – буркнул Ворон, потом помолчал и добавил: – Оба.
Некоторое время шли молча, пока справа не вырос на удивление чистенький двор. Бетонные дома будто светились. Между ними поблескивала синяя гладь искусственного водоема.
– А вот сюда, государи мои, приглашал меня один мой долгий знакомый. Дома сто тридцать первый и сто тридцать третий, помню как сейчас.
Таблички на зданиях сохранились, но цифры рассмотреть не получалось, хотя они и складывались в нечто похожее на сказанное психиатром.
– Еще один? – хмыкнул Гришко.
– Долгим? – уточнила Тамара.
– Угу, их у меня много. И треть из них, если не половина, – бывшие пациенты, – улыбнулся Хазаров. Кажется, воспоминание было действительно приятным.
– Шизофреники-то? – не поверил Гришко. – Скажи мне, кто твой друг…
– Если найдется абсолютно нормальный хомо сапиенс, его наверняка сочтут психом все остальные, включая и нашу науку. Симптомы психической болезни я могу найти даже у вас.
– Естественно, – буркнул Ворон. – Нормальных людей в Зону не заманишь.
– А вы, значит, возвращали шизофреников в общество? – перевела тему Тамара.
– А я просто возвращал, – согласился профессор. – Неужели вы никогда не беседовали сама с собой, коллега?
– Нет.
– Разыгрываете?..
– Я себя тестировала, – заявила Тамара, – и с полной ответственностью заявляю, что мое психическое состояние соответствует принятой норме.
– Кем принятой? – рассмеялся психиатр. – Боюсь, милая барышня, нормы у нас с вами все же разные.
– По крайней мере голосов я не слышу.
– Вряд ли. Потому что вы действительно производите впечатление нормального человека, пусть и в состоянии стресса. А вот отсутствие внутреннего голоса – это как раз ненормальность. Если ребенок не фантазирует, не придумывает историй или вымышленных приятелей – это отклонение. Если у взрослого отсутствует так называемый внутренний голос – это патология гораздо страшнее, чем голоса в голове.
Голос был мягкий, но сильный. Было в нем нечто такое, что ощущал недавно Дэн. Наверняка Хазаров тоже умел убеждать кого угодно в чем угодно, но словами и интонациями, а не непосредственно забираясь в мысли.
– Да я… – начала Тамара.
– Очень раздражены, что вполне объяснимо. Во-первых, окружающая обстановка душевному комфорту не способствует. Во-вторых, приближающийся
