месте допрашиваемого не он, покосился на Пчелку. Неужели она тоже может вести допрос, менять маски доброго и злого полицейского, спокойно смотреть на мучения других? «Могу, еще как могу», – говорили ее цепкие глаза.
В каморке с единственным окном – две кровати, та, что справа, занята. Поверх смятого одеяла – рюкзак, вывернутые джинсы, сигаретная пачка. Лексус снял рюкзак, разгрузку; «Грозу» спрятал под кровать и сразу же лег.
– Пчелка, спасибо тебе огромное! Не представляешь, что ты сделала! Я тебе теперь половину души должен!
Лексус уснул, как только скрипнула, закрываясь, дверь. Проснулся, когда кто-то принялся трясти его за плечо, с трудом продрал глаза и увидел ангела. Темноволосого ангела в камуфляже. Ангел склонялся над ним и смотрел испытующе, хотелось его обнять и поцеловать.
– Устала тебя будить, – проговорил ангел, и Лексус восстановил в памяти события прошлых дней, вспомнил, что ангела зовут Пчелкой, она опасный человек, ее внешность обманчива.
А ведь и правда устала – под глазами черные круги, румянца нет… Или всему виной свет люминесцентной лампы?
Лексус сел, протер глаза и проговорил:
– Я вспомнил! Батышева зовут Борисом!
Пчелка кивнула на тумбочку, где стояла тарелка с макаронами по-флотски. Пока он спал, вторую кровать застелили и унесли вещи, осталась только красная зажигалка.
– Поесть принесла.
– Ты мой ангел-хранитель! – воскликнул Лексус.
Пчелка раскрыла ноутбук, лежащий на коленях, и, пока ждала, когда он загрузится, сказала:
– Сейчас мы сделаем фоторобот Батышева, вряд ли это что-то даст, но все-таки…
– Как это – «вряд ли что-то даст»? – Лексус удивился настолько, что забыл о еде.
– Никакого генерала Батышева не существует. Как я и думала, это подставное лицо. Толком ничего не удалось выяснить. Номера телефонов, которые ты мне дал, зарегистрированы на покойную старушку. Все номера контактов тоже не пойми на кого, и даже телефон Волошинова, который тоже молчит.
Вот это действительно скверно!
– Где он, пытались выяснить?
– Пока непонятно. Думай еще. Нужна какая-то зацепка, потому что по Волошинову твоему тоже нет данных. Послали срочный запрос, но все отделения ответили отрицательно, среди задержанных его нет. Скорее всего твоего друга содержат где-то в другом месте.
Лексус вскочил и принялся мерить шагами комнату: пять шагов до двери, пять обратно.
– Так-так-так. Получается какой-то беспредел. Я сам видел ментов… прости, полицейских у себя дома. Гонялись за мной – полицейские. Волошинова арестовали они же…
– Ты это видел? Как его арестовывали? – скривилась Пчелка. – Я попыталась позвонить его жене, но она не отвечает. Улетела в Таиланд вместе с дочерью.
– Хорошо, что хоть Таня в безопасности… Полный беспредел! – возмутился Лексус. – Я думал, девяностые закончились.
– Увы! – развела руками Пчелка. – Его телефон тоже молчит, отследить его не удается. Работает кто-то очень грамотный, и этот кто-то знает, как прятаться.
– Можно позвонить парламентеру, Виктору Воронину, он был посредником между полицейскими, Сергеем и мной. Записывай номер… И не смотри так, я плохо помню имена и лица, но цифры запоминаю моментально.
Пока Пчелка записывала номер в ноутбук, Лексус представлял Сергея, запертого в подвале, а ведь у него бронхит, если не воспаление легких, ему нужно лечение!
Пчелка похлопала по кровати рядом с собой:
– Присаживайся. Сделаем фоторобот твоего Батышева.
Лексус плюхнулся на кровать так, что Пчелку аж подбросило.
– Опиши его.
У Лексуса была плохая память на лица и имена, но Батышева он помнил отлично:
– Скорее всего, ему за пятьдесят, но он молодится. Лицо круглое, щеки немного обвисли, нос маленький, вздернутый, пористый, глаза глубоко посажены, стрижка обычная, волосы темно-русые, скорее всего, крашеные.
Пчелка повернула ноутбук так, чтоб самой видеть экран, и Лексус видел предложенные программой варианты форм лица. Лексус ткнул пальцем в подходящий. Минут через десять был готов фоторобот, сходство с живым человеком он имел отдаленное, больше походил на фотографию на памятнике.
– И то хлеб, – вздохнула Пчелка, протерла глаза, встала, захлопнув ноутбук. – Пойду работать, а ты поешь и спи, Кай придет сюда утром, так что никуда не дергайся. Я еще поработаю по твоему делу, тогда и поговорим, обсудим план действия. Может, тебе вообще присутствовать не надо будет, органы им
