первым попадется под руку или того, кто меньше платит…
Или все-таки не такой Синичкин дурак и не станет резать дойную корову? Не запаниковал ли Лексус? Может, не надо было бегать от ментов, правильнее было явиться с повинной…
Допустим, за арты откупиться можно, а вот за стволы и труп… Условным точно не отделаться. Пятерик впаяют как пить дать. По УДО выйду через три года в сорок восемь, а только жить начал, от пиявки избавился.
Затрещал тростник – Лексус отступил вглубь трубы, подняв пистолет.
Глава 5
Враг вовне
– Скажу, все скажу, только не убивай! – взмолился Койот, скосил глаза на Буряка, устремившего взор в потолок и раскинувшего руки, толстым животом он напоминал жабу, которая собирается взлететь.
Неужели Койот не понимает, что он уже труп, от него зависит только, будет его смерть быстрой или медленной?
– Я не сам. Я не хотел! Их заказали! Убить и забрать арты, там ценные были… На «харизму» был заказ… Его погоняло Лексус, настоящего имени не знаю, это он во всем виноват!
– Дилер?
– Ага.
– Адрес.
Койот закатил глаза, вспоминая, сказал.
– Только не помню, дом восемнадцать или двадцать восемь. У него там самый красивый дом, такой, с башнями, и ворота коричневые. А сам он лет сорока, глаза карие, волосы белые чуть ниже плеч. Были. Ща может постригся. Паштет с ним дела крутит, сейчас он и Микроб как раз у него должны быть. Все!
– Точно? – Кай схватил Койота за грудки, швырнул на пол – сталкер заорал. – Я тебя все-таки запру, и, если ты соврал про Лексуса, вернусь и выпущу тебе кишки.
– Нет, не соврал, – успокоился Койот.
Наверное, эта гнида рассчитывала, что кто-то услышит его и выпустит из заточения. Надо же, какая гнида, всех сдал – и правых, и виноватых, и тех, о ком можно было промолчать. Анархисты все по большей части отморозки и стоят друг друга.
Кай бросил Койота, прицелился ему в лоб, и тот побледнел.
– Приговариваю тебя к смерти, – произнес Кай и выстрелил раньше, чем Койот начал оправдываться.
Переступил через труп, направился к выходу и боковым зрением заметил силуэт в углу комнаты, выстрелил туда с разворота – зазвенели стекла длинной темной тумбы, ни человека, ни мутанта, там не оказалось, но ощущение, что в комнате чужой, никуда не делось.
Кай списал его на паранойю, вышел под дождь, слизнул кровь, текущую из носа, вспомнил про токсичную «маску», положил арт в контейнер, улыбнулся. Он чувствовал тягучее черное удовлетворение. Как расплавленная смола, оно заполняло все трещины и надломы в его душе, и казалось, что он по- прежнему целый, ничего не сломалось в его жизни.
Шлепая по лужам, от отправился назад, снова и снова повторяя адрес, который назвал Койот, и представляя Лексуса – ожиревшего дилера с прической а-ля Иван-дурак. О нем Кай слышал, говаривали, что этот Лексус даже в Зону ходит, когда заскучает, но дел с ним иметь не приходилось.
Там, где по пути в логово Койота промочил ноги, Кай вспомнил о встрече с призраком. «Здравствуй, мертвый», – проскрежетало в голове. «Мертвый сталкер». «Лучше быть мертвым, чем управляемым живым». Что же получается, он не слушает предупреждение и идет из Зоны убивать? При других обстоятельствах он задумался бы над словами призрака, сейчас ему было наплевать. Наверное, мутант прав, он и правда умер, а тело живет по инерции, но, лишенному души, ему недолго осталось.
Только бы успеть помочь Нике!
Дом Лексуса, самый красивый на улице, был не восемнадцатым, а двадцать восьмым, и дорогущие коричневые ворота имелись только там. Кай активировал «маску», заметил камеры, отсекающие периметр, поставил галочку напротив «узнать, где камеры, записи уничтожить» и медленно направился к воротам.
В его сердце будто бы поселился черный зверь, слепленный из пепла, зверь злобный и ненасытный, и напоить его можно было только кровью. Сейчас он затаился перед решающим прыжком, чтоб сомкнуть челюсти на горле жертвы.
Палец нажал на кнопку звонка, и из коммуникатора грянуло:
– Кто? Что нужно?
– Нужен Лексус. Слышал, ему нужна «харизма». У меня она есть.
Фоном прозвучал басовитый голос Микроба: «Гонит, не верю». Он правильно не верил: «харизма» – очень редкий арт, два таких арта, найденные в одно время – чудо. А ведь не соврал Койот: Паштет и Микроб здесь, у Лексуса! Зверь заметался, желая намочить клыки в крови.
