Атила вспоминал все это, унося ноги подальше от Секача. Расставаться с оружием, пряжкой ремня, карабинами, часами, ПДА и всем, в чем были железные детали, не хотелось. Что прилипло, потом сутки не оторвать.
– Активирую! – крикнул Секач.
Отбежав на приличное расстояние, Атила обернулся.
Сталкер лупанул по «магниту» стволом пистолета. Искра. Пистолет прилипает намертво, прикрывавшие спину выпускают винтовки – они тоже липнут к камню, все трое отступают.
На то, что сработает, особой надежды не было. «Магнит» не причиняет вреда живым организмам.
Движение птиц в воздухе замедлилось. Они отчаянно кричали, махали крыльями, будто пытались лететь против ураганного ветра. Уже приземлившиеся упирались в землю, когти оставляли глубокие борозды.
Получилось! Арт действовал на мутантов!
– Всех не притянет, – покачал головой Майор. – Но им теперь не до нас. Уходим, быстро.
Поспешно отступая, отряд снова построился. Раненым пришлось выйти из игры – не было времени ждать их восстановления.
– Молодец! – перекрикивая птичий гвалт, похвалил Майор. – Соображаешь!
Егор скупо улыбнулся. Пока что Новозонье ему нравилось: новые мутанты требовали не только прокаченной ловкости, но и природной соображалки. Хотя, конечно, лучше бы их не встречать, сейчас не до приключений, дорога каждая минута.
На ходу он кинул взгляд через плечо: птицы липли к «магниту», образовав галдящий клубок перьев, и тот рос.
– Чего тормозим?! – прикрикнул Майор на сталкеров. – Ходу, ходу!
Глава 15
Яна не стала ждать, когда окончательно стемнеет, и кормить комаров. Прихлопнув очередного кровопийцу, она еще раз ознакомилась с план- схемой резиденции Дона. В доме было три этажа и подвальные помещения, где по ее предположению и держали Мишку. Центральный вход, как и положено, – на середине здания, сразу за ним огромный, на пол-этажа, зал, от которого поднимались лестницы на верхние этажи правого и левого крыла. По бокам есть запасные входы. Слева столовый зал. Справа пожарный выход.
Эвакуация из подвалов не предусматривалась, и попасть туда можно было двумя путями: на лифте или через дверь складского помещения.
Осталось найти люк за пределами поселка, а потом… А потом – самая жесть: фонарика у Яны не было, как и компаса, и двигаться ей придется почти вслепую. Но это полбеды. Главное – держаться выбранного направления, что под землей сложно.
Делай, что должно, и будь, что будет. Курочкин говорил, что канализационный люк находится возле будки охранника. Сейчас самое подходящее время, которое водители называют куриной слепотой: прозрачная серость, когда еще видны предметы, но уже не различить деталей, а значит, проще слиться с пейзажем, не привлекая внимания охраны. Еще полчаса-час, и окончательно стемнеет.
Яна похлопала по карманам юбки: сотовый на месте, надо перевести его в беззвучный режим. Чертеж замка. И все. Шансы на успех невелики, честно говоря, и единственное ее преимущество – внезапность. Хорошо, хоть блузу надела светло-серую, а не белую, как обычно.
К забору она пробиралась вдоль леса. Зашипела, угодив в заросли крапивы. Где же вы, камуфляжные штаны, извечные спутники в Зоне! Увы, в реале бессмысленно рассчитывать на чужие схроны. Яна впервые в жизни ощутила себя до мозга костей городским жителем: на природу она выезжала исключительно в игре. Как показала практика, наработанные в Зоне навыки в реале не так уж полезны, а тело гораздо более чувствительно.
Будка охранника, освещенная прожекторами, виднелась за малинником. Вот интересно, где именно искать чертов люк? Все заросло травой. Может, Курочкин соврал?
Маленькая трусливая девочка, которая жила в душе Яны, радостно запрыгала и зааплодировала. Молчи, трусость! Поздно отступать, да и времени почти не осталось. Будь она проектировщиком, вывела бы канализацию поближе к дороге, чтобы проще было подъезжать ассенизаторской машине, и сделала бы небольшую асфальтовую площадку, чтобы при необходимости не искать люк в зарослях.
А теперь, получается, там и надо искать. Она пошла к дороге, но быстро залегла в траве, когда далекий свет фар мазнул по асфальту. Едва проехал первый автомобиль, появился второй – обитатели поселка возвращались с работы.
Со скрежетом поднимался-опускался шлагбаум, охранник невнятно бормотал – видимо, по телефону разговаривал. Больше машин не было, и Яна, пригибаясь, выбежала на дорогу, потрусила в сторону поселка, свернула на небольшую площадку, в середине которой был изрядно проржавевший люк с двумя ручками и без замка.
Потянула ручки, дернула – люк откинулся, звякнув об асфальт. Мысленно выругавшись, Яна снова залегла в траве, но охранник, до будки которого было метров двадцать, не вышел посмотреть, что там происходит в темноте.
Стоя на четвереньках, она посветила телефоном в темноту, увидела железную лестницу и выдохнула с облегчением. А вот запах оптимизма не внушал. В Зоне сотни раз шастала по такого типа подземельям, там пахло сыростью и ржавчиной, здесь же глаза слезились от вони. Только бы не пришлось шлепать по колени в нечистотах! Или наоборот – поскольку оружия и аномалий тут нет, то пусть будет хоть убойная правда жизни, и потом любой, кто подойдет к Яне близко, упадет в обморок от миазмов?
