Морин со смехом прошлась по травяному корту. Газон упруго пружинил под ногами. Не то что расчерченный полустертыми линиями асфальт на школьном дворе, где они играли раньше… Профессиональный уровень, вот это да!
Тронув туго натянутую сетку, Морин прошла на дальнюю сторону корта.
– По-моему, Майк и Тина говорили, что играют в теннис?
Барри кивнул.
– Угу.
– Вот потренируемся немножко, и можно будет устроить парный матч!
– Ага, через годик-другой.
– За себя говори!
Морин красивым ударом послала мячик через сетку. Барри отбил, а жена промахнулась. Ее ракетка рассекла воздух, мячик стукнулся о землю, пару раз подскочил и в конце концов затих у ограды. Несколько минут продолжался обмен подачами, за которыми чаще всего следовал промах.
– Все еще думаешь, что мы потянем матч со Стюартами? – крикнул Барри.
– Играй давай, писатель! Четыре гейма из семи. С твоей подачи!
Игра пошла всерьез. Морин заметила, что Барри постоянно оглядывается на лес за спиной, а подбирая мячик, всякий раз внимательно смотрит куда- то за ограду из железной сетки.
– Культю высматриваешь? – поддразнила Морин.
Муж обернулся так виновато, что она сразу поняла – в точку.
Могла бы и догадаться, не стоило так шутить. Хотя Барри почти не вспоминал вслух о калеке, наверняка эти мысли не давали ему покоя. Изувеченный человек, обитающий в лесу, – это же как раз его тематика! Можно себе представить, сколько Барри напридумывал жутких сценариев с участием несчастного урода, ползающего под домами, подглядывающего за местными жителями и ворующего собак и кошек ради пропитания…
На самом деле, насколько могла понять Морин, все обстояло далеко не так мелодраматично. Местный инвалид был совершенно безобиден и никому не желал зла. У всех, с кем она разговаривала, нашлась какая-нибудь забавная история про Культю. Барри, конечно, прав – печально, что в наше время человек живет, словно дикий зверь. С другой стороны, судя по рассказам, он сам сделал выбор. Ну нравится ему подобная жизнь, и, похоже, он вполне доволен.
Барри, подобрав мячик, вернулся на корт.
– Думаешь, он за нами следит?
– Во всяком случае, наблюдает, – отозвался Барри. – И, по-моему, Культе многое известно. Он же всюду может пробраться. Сколько всего интересного он рассказал бы, если бы умел говорить…
Морин встряхнула головой.
– Ладно, подавай уже!
Барри вел со счетом три-один – и хотя они играли просто для развлечения, характер не позволил Морин сдаться без борьбы.
– Поменяемся местами! Мне солнце в глаза светит.
– Ага, конечно!..
Все же Барри согласился поменяться, и следующий гейм она выиграла, причем и на его подаче.
Следующую подачу жена провела не особенно удачно, однако Барри, даже не пытаясь отбить мяч, застыл посреди корта, а потом подошел к сетке и поманил Морин к себе.
– Незаметно посмотри вон туда. За нами подглядывает старуха.
Морин обернулась. Через дорогу от корта, в окне двухэтажного домика, шевельнулась занавеска, спрятав морщинистое лицо.
– Ну и что? Все старики любопытны; им же больше нечем заняться, кроме как сплетничать о соседях.
– Нет, тут другое. Она давно за нами наблюдает, и очень пристально.
– Может, она любительница тенниса?
Морин снова обернулась. Занавески в окне по-прежнему колыхались. По дороге не спеша, прогулочным шагом двигалась пожилая пара. Женщина улыбнулась Барри с Морин и помахала рукой, а мужчина уставился на них долгим, изучающим взглядом.
– Видишь теперь? Что-то странное творится.
– Да что такого-то? Местечко здесь, согласись, не особенно оживленное, тем более в будни. Мы для них, наверное, целое событие.
– Не только в этом дело. – Барри озирался, будто что-то искал. – У меня такое чувство, словно мы под прицелом объектива.
Он посмотрел на столб с прожектором, нахмурился и медленно обошел вокруг столба, глядя вверх.
– Ты смотри…
– Что?
