– Я Васильков Сергей, секретарь начальника Игоря Васильевича Свердлова. Он приглашает вас к себе.
Начальник для начала отчитал друзей со всей строгостью. Кричал, рвал и метал. Потом немного успокоился и сообщил им те же сведения об аномалии, что и старший дозора у туннеля, добавив лишь, что их не было целый день. А учитывая, что среднее время пешего перехода между станциями около часа, легко понять, что молодых людей все уже почти похоронили. И лучше бы и впрямь похоронили, так как головной боли было бы меньше. По словам Свердлова, на «Кожуховской» чуть не случилась массовая драка, – нет-нет, с Немовым все в порядке, – но пришлось с Печатников вводить людей для разрядки обстановки. И самому начальнику Печатников присутствовать при решении конфликта. Но это не главное. Главное то, что глава Конфедерации Печатников приказал во что бы то ни стало избавиться от ребят, послуживших яблоком раздора между союзными станциями. Вот поэтому самым простым вариантом было бы, если б они сами сгинули в аномалии, но раз этого не случилось, то Глава извиняется, но молодым людям так или иначе придется покинуть Конфедерацию. Любым способом. В качестве извинений им возвращают оружие и вещи, оставленные на Печатниках, – доставлены сегодня утром, – и, по особому распоряжению Главы, вручают удостоверения граждан Печатников с одним условием: чтобы ноги их больше здесь не было.
– Прикольно! – заметил Савелий. – А где наша нога, по-вашему, должна находиться?
– Молодой человек, – Свердлов снял очки, потер глаза и устало посмотрел на Саву. – У меня нет совершенно никакого желания решать этот вопрос. Вы, очевидно, забываете тот факт, что гражданами Конфедерации не являетесь. Откуда вы взялись и что вообще тут делаете, можно только догадываться. Увы, ваших слов недостаточно. То, что вы выползли на прогулку из вашего якобы подвала и случайно попали в большое метро, лишь ваши слова. В отличие от Немова, я в это не верю. Но очевидно, что большой угрозы вы не представляете, ну… разве что только своим существованием. – Свердлов красноречиво посмотрел на девушек. – Посему, давайте не будем ссориться. Мне все равно, куда вам надо, но в ближайший час вы должны покинуть станцию. Забирайте свои вещи, оружие и идите, куда хотите, только подальше.
– Нам бы обратно в Коломенское вернуться, – с надеждой в голосе сказал Стас.
– В Коломенское? Хм. – Игорь Васильевич разложил на столе карту метрополитена и стал объяснять. – Обратно вы уже не пройдете. Не стоит шебуршить… эм… этот «курятник» на Кожуховской. Самое правильное – это перейти сейчас на «Пролетарскую» и двинуться к центру. Потом переходите на Таганке, едете по кольцу, и далее – на свою ветку. Там по прямой до «Коломенской». Как видите, все просто.
– Пожалуй, мы так и сделаем! – согласно кивнул Стас и виновато спросил: – А где этот переход на «Пролетарскую»?
В конце концов Свердлов сжалился над ребятами и распорядился накормить их. Теперь же, сытые и довольные, они стояли в переходе перед контрольно-пропускным пунктом Ганзы. Решетка была закрыта, а бойцы в новеньком черном обмундировании отвечали на вопросы односложным:
– Не положено. Началась неделя охоты.
Друзьям ничего не оставалось, кроме как вернуться к Свердлову и развести руками. Мол, все не так просто, как кажется. И желания порой не совпадают с возможностями… и далее в том же духе. Особенно удивила Матрена, заявив, что устроит голодовку. Игорь Васильевич долго и напряженно жевал губу, но присутствие на станции нахлебников и нелегалов вынудило его поднять трубку телефона, стоящего позади на небольшой тумбочке.
– Багдасарян, приветствую! Тут дело есть! Не поможешь? Да знаю, что у вас эта охота… Знаю, знаю, но может, поможешь? Что надо? Дык пропусти партию молодежи… Нет, не будут путаться! Им транзитом к кольцу, а там как-нибудь к «Коломенской» добраться. Да! Да! Выпиши транзит, ты и не заметишь их совсем. Да. Ну вот, спасибо тебе человеческое! За мной не заржавеет! Что? Нет-нет. Я заскочу как-нибудь на неделе, хочу пострелять… ну ты понял. Да. Там и рассчитаемся.
Теперь бойцы на пропускном пункте выглядели дружелюбнее и внимательнее. Хотя оружие они у ребят и отобрали, но зато каждому в бумажку с удостоверением личности поставили штамп «Транзит». Старший лишь сказал:
– Оружие изымается, получите на станции прибытия. На Ганзе оно вам не нужно. Там его и выдадут, когда предъявите этот номерок. Сейчас идете в дальний конец платформы и ожидаете дрезину до «Таганской». Только никакой самодеятельности! Это ясно? И за ограждение не заходить. У нас началась неделя охоты. Недавно мутов привезли. Здесь никто за ваши жалкие туши отвечать не собирается! Это ясно? Тогда добро пожаловать на «Пролетарскую», и по пульке с каждого… на всякий случай.
Ганза… Чистая и светлая станция «Пролетарская» будоражила взор. Хоть все здесь было простенько, да и стены бетонные, обшарпанные, но богатой Ганзе не сложно оказалось обеспечить ее лампочками и нормальными уборщиками. Переход с «Крестьянской Заставы» вел по мостку в центре зала. Друзья вышли и некоторое время стояли на помосте, любуясь сверху рельсами, уходящими в туннели в обе стороны. Сама платформа представляла из себя нагромождение разной величины ящиков и перекрытий, между которыми, видимо, люди и охотились. Вдали можно было различить клетки и людей, что-то делающих рядом с ними.
– Ну, и куда нам? – спросил Сава.
– Давайте спросим, – предложила Ксения, указав в конец зала. – Вон люди у клеток.
Друзья быстро прошли по лабиринту из нагроможденных друг на друга ящиков в конец платформы. На искусственных препятствиях можно было увидеть следы от когтей – то маленькие, а то и пугающе огромные. Темными пятнами на ящиках расплылась чужая засохшая кровь. И трудно было понять – человеческая или звериная. Было видно, что охотничий полигон использовался по назначению. На этой станции люди затевали ужасные игрища с
