Они лежали, тяжело дыша и прислушиваясь к ночным звукам. Но постепенно стало ясно, что их никто не преследует. Тогда Савелий осторожно встал.
– Уф, – выдохнул он. Протянул руку Ксюше. Стас поднялся сам. Они стояли среди деревьев, окруживших их ровными, плотными рядами.
– А где это мы? – оглянулся Стас.
Савелий пожал плечами. И облегчение тут же уступило место новому ужасу. Кажется, они заблудились.
Глава 2
НА ОБЛОМКАХ «ИМПЕРИИ»
– Шторм, к коменданту!
Вячеслав Шторм поднялся и торопливо зашагал через всю станцию «Выставочная» к помещению, где располагался штаб начальника, гадая, зачем понадобился на этот раз. Охранники опять подрались? Пошли слухи о том, что мутанты прорываются со стороны реки? Кто-то у кого-то стащил ботинки? Шторм был одним из замов начальника по общим вопросам, и обязанности его были довольно расплывчаты, а это значит, что ему отвечать приходилось за все и спросить с него могли в любой момент за любую мелочь.
И еще маленьким червячком шевелилась внутри мысль: как бы все-таки не догадались.
Еще в тот день, двадцать лет назад, когда мир полетел к чертям, как только стало ясно, что происходит, Вячеслав первым делом уничтожил свои документы. Никто не должен был знать, кто он. Вся информация хранилась в компьютере, стоявшем на его рабочем столе, в кабинете, расположенном на высоте пятнадцати этажей – туда никто не осмелится сунуться, ведь на выступах полуразрушенной башни «Империя» давно уже гнездились вичухи. А даже если бы кто и сунулся, то вряд ли сумел бы включить комп? Так что самое ценное хранилось у Вячеслава в голове. И если бы узнали, какой информацией он располагает, то постарались бы вытрясти ее из него любой ценой, потому что только он один на этой станции хоть как-то представлял себе размеры Катастрофы и мог догадываться, чем все обернется в будущем и что происходит сейчас в большом метро. А руководство лишь делало вид, что руководило: начстанции, переложив почти все заботы на замов, пил у себя в подсобке и лишь изредка выходил к народу, стараясь сохранять достойный вид, что с каждым днем давалось ему все труднее. Естественно – ведь те, кого время от времени посылали на разведку в туннель, как правило, бесследно исчезали. И лишь один раз труп разведчика был найден совсем недалеко от станции – в руку ему вонзилась отравленная игла. В тот день больших трудов стоило сдержать панику среди населения. Для этого специально пустили слух, что парень якобы умер от разрыва сердца – это в двадцать-то с небольшим. И только Шторм догадывался, что произошло на самом деле. Именно по его совету был замурован туннель, ведущий от соседней станции «Деловой центр» к станции «Парк Победы».
Станция «Выставочная» была открыта буквально за несколько лет до Катастрофы: оформление в стиле хай-тек, стекло, нержавеющая сталь, серые колонны, серый пол. Раньше казалось, что это очень стильно. Но совсем другое дело, когда приходится жить здесь постоянно и изо дня в день видеть эти серые стены. И люди принялись как-то бороться с этим. Сначала в ход пошли пестрые ковры, найденные в расположенном выше торговом центре. Потом возникла другая проблема: их слишком трудно было чистить в этих условиях. И тогда народ просто разрисовал стены, и периодически рисунки обновлялись. Галереи верхнего яруса станции были отданы под жилье. Там люди, как могли, оборудовали себе жилые отсеки: кто ширмами отгородился, кто предпочел палатку.
Проходя по станции, Шторм разглядывал бледные лица провожающих его глазами одностанчан. До чего же они изменились все-таки. Вон, например, та, Вика, которая возится с тремя малышами. Она спустилась в метро худенькой девчонкой в короткой курточке, мини-юбке и на высоких каблуках. Теперь же она выглядела осунувшейся, замотанной матерью большого семейства. А вот ее подруга Ленка, которая когда-то больше всего на свете дорожила своей сумочкой, украшенной стразами. В этой подтянутой, решительной особе в костюме защитного цвета сейчас уже и не признаешь ту нескладеху. Теперь она всем охранникам нос утрет по части метания ножа. Что делать – жизнь заставила. Спустилось тогда в метро и стадо офисных хомячков, и им тоже пришлось приспособиться к новой жизни, а те, кто не хотел или не мог, погибли в числе первых.
В тот день, когда раздался сигнал тревоги, народ валом повалил из башен куда ни попадя. Хотя бежали не все: некоторые растерялись, кто-то, по слухам, оказался в ловушке заблокированных автоматически этажей. Кто-то пытался выброситься в окно, совсем забыв, видимо, что окна в башне в принципе не открываются. Поговаривали, что до сих пор вокруг башен бродят призраки этих несчастных. Самые умные прибежали на станцию метро. Там собралось много людей, которые все прибывали – станция непосредственно соединялась с торговым центром. Но потом эта бешеная толпа стала рассасываться – многие ушла по шпалам в сторону «Киевской». Никто не знает, как сложилась их судьба. Шторм ушел бы с ними, но в давке ему сильно повредили ногу. А к тому времени, как нога зажила, прошел слух, что туннели к «Киевской» разрушены.
Заглядевшись на Ленку, Вячеслав чуть не влетел в развешанное поперек станции белье. «Совсем распустились! Надо все-таки думать о том, как люди тут будут ходить», – раздраженно подумал он. Воду для стирки жители станции приладились добывать из Москвы-реки, благо она была совсем рядом.
