Деливец никак не отреагировал на его раздражение.
– Может быть, шпионка из совета другой страны?
– Вряд ли. Все женщины из борделя остались на месте. Она не похожа на шлюху. Сильная, опытная колдунья. Возможно, любовница куратора. Я никогда прежде не видел ее.
– А что, если куратор тайно ее обучал?
– Тайных учеников не бывает. Избранные слишком подозрительны, чтобы позволить такое.
– Их подозрения часто обоснованны, – согласился Сабон. – Но должна быть причина, по которой она здесь очутилась.
– Знаю. Мы займемся этим, когда придет время.
– Если бы она была не одна…
– Многих из нас не осталось бы в живых. – Тамас пересчитал трупы, словно надеялся, что их может стать меньше. Пять. Из семнадцати его пороховых магов. – Именно поэтому мы и разделились на две группы. – Он отвернулся от лежащих на полу тел. – О Таниэле ничего не слышно?
– Он в городе.
– Превосходно. Я пошлю его с убийцей.
– Ты уверен? – спросил деливец. – Он только что вернулся из Фатрасты. Ему нужно отдохнуть, повидаться с невестой.
– Разве Влора не приехала с ним?
Сабон пожал плечами.
– Будем надеяться, что и она скоро появится. У нас еще много работы. – Тамас поднял руку, предупреждая протесты друга. – Таниэль сможет отдохнуть, когда все закончится.
– Все, что нужно, мы сделаем, – спокойно произнес Сабон.
Оба замолчали, глядя на павших товарищей. Через несколько мгновений по морщинистому смуглому лицу Сабона растеклась улыбка. Деливец смертельно устал, но едва сдерживал радость:
– Мы победили.
– Да, победили, – согласился Тамас и с трудом отвел взгляд от погибших.
В углу, на серебряном треножнике, достойном герольда Королевского совета, стояла аляповатая картина в мощной позолоченной раме. Тамас мельком взглянул на нее. Портрет изображал Закари в начале его карьеры – сильного молодого человека с широкими плечами и хмурым выражением лица.
Он мало напоминал старика, чей скрюченный труп лежал в углу комнаты. Выстрел в голову прикончил его мгновенно, но все же безжизненные губы успели выдохнуть те же самые слова: «Нельзя нарушать Завет Кресимира».
Когда первый Избранный выкрикнул это, Кенка побледнел, словно напудренный лицедей. Он потребовал, чтобы фельдмаршал срочно вызвал Адамата во дворец, в самое сердце заговора. Тамас надеялся, что Кенка ошибся. Что сыщик не узнает ничего страшного.
Тамас поспешно покинул крыло дворца, которое занимали члены совета. Деливец шел следом.
– Мне нужен новый телохранитель, – сказал Тамас на ходу. Больно было говорить об этом, когда труп Лайоса еще не остыл.
– Из Отмеченных?
– Я не могу оторвать от дел никого из них. Только не сейчас.
– У меня есть на примете один Одаренный, – предложил Сабон. – Его зовут Олем.
Имя показалось Тамасу знакомым. Он в задумчивости поднес руку к глазам:
– Он солдат? Высокий, с русыми волосами?
– Да.
– А какой у него Дар?
– Он может не спать. Совсем.
– Ценное свойство, – одобрил Тамас.
– Еще как. К тому же у него сильный третий глаз. Он может следить за Избранными. Я переговорю с ним, и во время казни он будет охранять тебя.
Одаренный не так ценен, как пороховой маг. Одаренные встречаются намного чаще, и их способности больше напоминают обычный талант, чем настоящую магию. Но если он и правда умеет пользоваться третьим глазом, от него будет кое-какой прок.
Тамас подошел к запертым дверям часовни. Тут же из тени появились двое солдат с мушкетами наготове. Тамас кивком показал им на дверь.
– Он заперся у священника, – объяснил солдат. Затем снял с ремня длинный нож, просунул его в щель между створками и начал осторожно водить вверх-вниз. – Даже не потрудился завалить дверь с той стороны. Лентяй, с позволения сказать.
Засов щелкнул, и солдаты вдвоем открыли дверь.
Часовня была просторной, как и все комнаты во дворце. Однако она, в отличие от других помещений, избежала переделок по прихоти короля и осталась в том же виде, в каком ее возвели двести лет назад. Потолок выгибался сводом на невообразимой высоте. Ложи членов королевской семьи и Пэров
