опасаясь невольно выдать свою суть окружающим.
– Резонно. – Седрик кивнул, соглашаясь с Морганом. Глубоко вздохнул и вдруг подмигнул стихийнику, который, судя по насупленному виду, углубился в обдумывание предложенной мною версии, после чего негромко проговорил: – А давайте спросим все у самого сьера Густаво. Или же, если наш симпатичный паучок ошибся, то у того, кто в действительности тут погиб.
– Как это? – удивительно тонким голосом пискнул Фрей и внезапно даже не побледнел – посерел от ужаса, без лишних слов догадавшись о том, что собирается сделать некромант.
– Я немало лет потратил на изучение магии мертвых. – Королевский дознаватель снисходительно улыбнулся перепуганному здоровяку. – Стоит сказать, в таких ситуациях, как эта, моя профессия весьма облегчает задачу. Кто может рассказать о преступлении и злоумышленниках лучше, чем сама несчастная жертва? Если с момента убийства прошло больше одиннадцати дней, то душа обязательно откликнется на мой зов.
И королевский дознаватель, не тратя времени на лишние слова, тут же начал трудиться. Не дожидаясь разрешения Моргана, он принялся расчищать пятачок пространства примерно по центру комнаты, где прежде шла наша дружная пирушка. К тому моменту Фрей перебрался ближе к нам и сейчас стоял около стены, нерешительно переминаясь с ноги на ногу и то бледнея, то краснея, то зеленея.
Я невольно залюбовалась буйством цветов, которые попеременно отражались на лице моего приятеля, сменяя друг друга с сумасшедшей скоростью. Ого! Как бы беднягу удар не хватил.
– Фрей, может, выйдешь и прогуляешься на время ритуала? – негромко спросил Морган, видимо, подумав о том же.
– Нет. – Фрей с усилием сглотнул и выдавил из себя усмешку. Правда, в итоге получилось нечто, больше всего похожее на оскал боли. И приятель продолжил с нарочитой боевитостью: – Нет, все в полном порядке! Мне самому очень интересно, что скажет этот дух.
– Если этот дух вообще явится, – не удержалась от язвительного замечания Ульрика, с откровенным недоверием наблюдая за тем, как Седрик расчерчивал пол комнаты загадочными символами. – Говорят, некоторые некроманты настолько слабы, что их призывы лишь веселят призраков. Если те и снисходят до материализации, то лишь желая жестоко проучить неумеху.
– А разве призраки могут причинить вред человеку? – с нескрываемым ужасом выдохнул Фрей.
– Еще как могут, – не отрываясь от своего занятия, кинул через плечо Седрик. От усердия он даже высунул язык и прикусил его кончик, вырисовывая особенно сложный символ. Затем, завершив очередную завитушку, выпрямился, с отчетливым хрустом прогнулся в пояснице и добавил: – Но рядом со мной вам нечего опасаться. Уверяю, у меня достаточно опыта в делах подобного толка.
– Ну-ну, слыхивала я о таких самоуверенных юнцах.
Ульрика явно не желала униматься. А возможно, ей просто нравилось наблюдать, как Фрей от каждого ее зловещего предупреждения вздрагивал и начинал приплясывать на месте, словно собираясь в любой момент ринуться прочь. По всей видимости, мое предположение было верно, поскольку в следующее мгновение фея таинственно понизила голос и прошептала, обращаясь именно к бедняге Фрею:
– Говорят, одного некроманта, который ошибся при создании круга, разгневанный призрак разорвал голыми руками!
– Мамочки! – почти беззвучно выдохнул несчастный, уставившись на фею круглыми от страха глазами.
– Враки, – недовольно фыркнул некромант. – Откровеннейшая и наглейшая ложь! Призраки не способны никого разорвать голыми руками, поскольку нематериальны по сути. Напугать могут, морок какой-нибудь наслать могут. Если призрак очень злой и очень старый, то воздействовать на предметы способен. То бишь, получить табуреткой по голове от него вполне реально. Но вот напрямую вред человеку они причинить не в силах.
– Ну да, конечно! – с сарказмом отозвалась Ульрика и многозначительно подмигнула Фрею, словно говоря: ну мы-то знаем, как дело обстоит в реальности.
– А теперь попрошу молчания! – приказал Седрик. Он провел ладонями по штанам, не обращая внимания, что оставляет на них меловые разводы, окинул последним придирчивым взглядом созданный круг, затем простер над ним руки и что-то зашептал себе под нос.
В комнате мгновенно что-то изменилось. На какой-то неуловимый миг смолк шепот мрака, но затем усилился многократно. Однако теперь он не вызывал у меня сонливости. Напротив, еще никогда я не чувствовала такого прилива сил. Казалось, будто я могу купаться в лучистой энергии, исходящей от фигуры некроманта.
– Нет, Тамика, – неожиданно проговорил Морган и приобнял меня за плечи, благо, что за время подготовки к ритуалу подошел ближе. – Ты мешаешь ему. Забираешь его силу и не даешь создать прокол между двумя мирами – мертвых и нашим.
– Но это само как-то, – виновато забормотала я, жадно наблюдая за тем, как круг, нарисованный на полу комнаты, начинает разгораться.
– Я понимаю. – Морган улыбнулся одними уголками губ. – Это сильнее тебя. Поэтому лучше смотри на меня.
Легко сказать – смотри на меня! А что, если я не в восторге от этой идеи? Между нами так много несказанного, домысленного, придуманного…
И я с отчаянием ощутила, как мои щеки предательски потеплели, рискуя в любой момент запылать невыносимо жарким огнем неловкости. Да что там, мне даже сейчас было уже не по себе, хотя Морган просто держал руку на моем плече, не позволяя себе ничего большего.
– Смотри на меня, – мягко повторил он.
Я почувствовала, как его большой палец легонько дотронулся до моего подбородка, и обреченно подняла голову. Быть может, зажмуриться? Хотя нет,
