Незваные гости

любопытства: сколько тебе пришлось считать, чтобы удержаться и не стукнуть меня?

Она не собиралась признаваться ему в том, что обрадовалась, когда он так вовремя пришел ей на помощь. А также и в том, что, будь у нее надежда разозлить его подначками, она так и сделала бы, потому что ему, как никому другому, требовалось спустить пар. Но она лишь закатила глаза и смиренно ответила:

— Когда до этого дойдет, я тебе скажу.

Джек рассмеялся. Дальше они шли уже не в столь напряженном молчании.

Уже почти у самых ворот лагеря Джек предложил:

— Я мог бы подойти сюда к тому времени, когда эта женщина придет в себя.

Китти улыбнулась.

— Потому что ты умеешь обращаться с рыдающими женщинами?

— Эта показалась мне не похожей на плаксу, — заметил Джек.

— Хлоя, Джексон, а не «эта». Ее зовут Хлоя. — Китти не стала говорить о том, что за ней самой водился такой же грех: мысленно она старалась не называть вновь прибывшую женщину по имени. Имена делают людей настоящими. Именно этого Китти подчас пыталась избежать: того, чтобы они становились настоящими. Если бы они не были настоящими, было бы куда легче переносить впоследствии их смерть.

— Верно, — кивнул Джек. — Не думаю, что Хлоя окажется плаксой.

— Давай надеяться хотя бы на то, что она окажется не из тех, которые перебегают к Аджани.

Джек поморщился, но ничего не сказал. Они оба знали, что Аджани обладает реальной возможностью привлечь Хлою на свою сторону. Раньше или позже, но он обязательно даст о себе знать. А до тех пор им оставалось одно: делать все возможное, чтобы помочь Хлое обосноваться в этом мире. Это все, на что они были способны; ну, и еще тревожиться.

За время своего пребывания в Пустоземье они много раз оказывались в таком положении. Будь Китти честнее перед собой, она признала бы, что именно это ей и требовалось — чтобы не пропасть в пьянстве или не погрязнуть в обществе местных жителей. Ей требовалось постоянное единство с единственным человеком, который мог испытывать те же тревоги, думать о тех же смертях, помнить лица давно ушедших людей. Этот единственный остаток ее семьи был ей совершенно необходим.

ГЛАВА 9

Джек оставил Кэтрин в лагере и сбежал. Ему казалось, что он свалял дурака, вызвавшись помогать Хлое, тем более что у него были другие важные дела. Нужно было отыскать монахов и призванного ими демона. Утром, до которого оставалось не так уж много времени, предстояло разобраться с недовольством Эдгара и доверчивостью Фрэнсиса. Джек привел Кэтрин домой невредимой, но ясно понимал — и не сомневался, что Эдгар видит это не хуже, — что ей просто необходимо отдохнуть. Ей тяжело далось появление Хлои, да и смерть Мэри была еще очень жива в душе. Его сестренка старалась сдерживать свои чувства, но сейчас дошла до предела. Она поскандалила с правителем, выстрелила в Дэниела, патрулировала вместе с Джеком, а потом выхаживала Хлою от болезни перехода в самый тяжелый первый день. Если бы ее не заставили отдохнуть, она и следующие несколько дней возилась бы с Хлоей, состояние которой представляло нечто среднее между тяжелым отравлением и безумием. Но, как бы ни бесили его многие поступки Кэтрин, он никогда не смел поставить ей в вину ее отношение к новым Прибывшим.

Все мы справляемся как можем.

Кэтрин недавно отправилась искать себе приключений, а Джек одиноко шагал во тьме. Ему для поисков покоя лучше всего подходили открытые пространства. Он удалялся от лагеря, а вокруг него дышала пустыня. Иногда ему казалось, что он может затеряться здесь, что может позволить песку и небу целиком, без остатка, поглотить его. Это походило на возвращение в тот мир, где все они родились, туда, где вещи и события имели смысл. Что бы ни думали остальные, он был уверен, что их всех не может вынести обратно в мир, который они когда-то знали. Мало того что существовала очевидная проблема со временем — они не знали, в какой год их закинуло: наш год? год, современный кому-то из них? — но ведь в Пустоземье никогда не попадало больше одного человека за раз, если не считать случая с ним и Кэтрин. То неведомое, что переносило их сюда, делало это не спеша и захватывало людей поодиночке.

Он шел среди медленно перемещавшихся теней и думал о странной зыбкости пути, который они выбрали для себя, оказавшись здесь. Правитель Соанес взял их на службу, когда они с Кэтрин были здесь только вдвоем, а по мере того как появлялись другие, вокруг них сложилось нечто вроде разношерстного отряда. Спустя много лет он утвердился в мнении, что, убивая всяких чудовищ, которым самое место было бы в ночном кошмаре, он делает примерно то же самое, чем занимался во время своей непродолжительной карьеры федерального маршала[2] на Западе, и с тем же результатом — много шуму и очень мало толку.