Ей хотелось, чтобы с ним не случилось ничего плохого, хотелось разговаривать с ним, хотелось быть рядом. Он не удерживал больше ее руку; она погладила его кончиками пальцев по лицу.
— Хлоя, чем мы тут занимаемся?
Она не хотела пересказывать то, о чем подумала. Она хотела лишь чувствовать его. Тонкую ткань своей юбки и его брюк она воспринимала как непреодолимый барьер. Приподняв бедра, она прижалась к нему еще сильнее и увидела, что он на мгновение застыл неподвижно.
Одним молниеносным движением он, выпустив ее вторую руку, подхватил ее под ягодицы и удержал от следующего движения.
— Так, что насчет неджентльменских намерений, о которых мы говорили? Это не очень-то помогает их сдерживать. — Он сверху вниз посмотрел ей в глаза. — Скажи «да» или прикажи мне остановиться.
Хлоя притянула его к себе и поцеловала. Пальцы Джека до приятной боли стиснули ее ягодицы, но сам он не двигался, лишь целовал ее. Она сама, прервав поцелуй, произнесла:
— Это значит, «да».
— Слава богу. — Он выпустил ее бедра, налег на нее всем телом, взял ее ладонью за голову и снова поцеловал.
Потом он отодвинулся — слишком рано, — но лишь для того, чтобы снять с ее бедра пристегнутую кобуру, пробормотав: «Неудобно». Свою кобуру он тоже отстегнул и положил все оружие на пол. Для этого ему потребовалось лишь несколько отработанных движений.
Хлоя отстраненно вспомнила, что, войдя в комнату, он сразу запер за собой дверь, и заметила, что оружие он положил на расстоянии вытянутой руки, но в следующее мгновение он провел одной рукой по ее обнаженной ноге и принялся стягивать с себя ботинок.
Прежде чем он смог снять второй ботинок, она потеряла терпение и повалила его на кровать — которая определенно по своей мягкости значительно уступала ковру.
От ощущения тела Джека, прижимавшегося к ней, все ее сомнения улетучились, а может быть, просто забылись. На нем не было ни единого мускула, который двигался бы не в гармонии с остальными, а поцелуи говорили об уверенности и опыте. Даже если она и совершала ошибку, эта ошибка, вне всякого сомнения, должна была сопровождаться несколькими оргазмами.
Между поцелуями они стянули с себя рубашку и задрали юбку Хлои к талии. Джек расстегнул брюки, но так и не избавился от второго ботинка. Она совсем было собралась потребовать, чтобы он разулся, но тут Джек певуче произнес:
— Отсутствие нижнего белья так сильно отвлекает…
Хлоя проглотила заготовленные слова и принялась было просить прощения, но тут же охнула — губы Джека скользнули по ее телу вниз и недвусмысленно продемонстрировали, что в отсутствие вышеупомянутого белья есть свои прелести.
После первого оргазма она, закатив глаза и подавшись бедрами вверх, потребовала — вернее, вяло проговорила:
— К черту штаны! Голышом! — Потом выдохнула и добавила, вложив на сей раз в голос больше твердости: — А теперь разденься.
Джек хохотнул и легонько укусил ее за бедро.
— Слушаюсь, мэм.
Но не успел он сделать и одного движения, как в дверь постучали.
— Джек! — позвал Эдгар. — Мне нужно с тобой поговорить.
Хлоя дернулась, чтобы высвободиться, но Джек крепко обнял ее за бедра. Подняв голову, он злобно взглянул на дверь и произнес лишь одно слово:
— Нет.
Было непонятно, был его ответ предназначен Эдгару или он просто хотел, чтобы она не двигалась.
— Джек! — повторил Эдгар громче. — Ты спишь?
— Подожди. Мы с Мэри… — Джек осекся и сморщился, как от боли.
Хлоя звучно перевела дух. Джек взглянул на нее, и она увидела на его лице неподдельное сожаление. Но это нисколько не ослабило обиды и накатившего на нее ощущения собственной глупости.
— Я не хотел… — вполголоса сказал Джек. — Черт возьми… Прости.
Хлоя осторожно выбралась из-под него и принялась искать бюстгальтер и рубашку.
— Иди узнай, что случилось, — сказала она, пытаясь заставить свой голос звучать так, будто ничего не случилось.
Отвернувшись, она принялась торопливо одеваться.
— Хлоя. — Джек положил руку ей на плечо, но она не оглянулась.
— Джек! — снова позвал Эдгар. — Ты должен взглянуть на Фрэнсиса. — Его голос не оставлял сомнений в том, что дело серьезно.
— Проклятье!.. — полушепотом произнес Джек и легонько стиснул плечо Хлои. — Хлоя… ты… Я очень скоро вернусь. Побудь здесь, никуда не уходи.
Хлоя ничего не ответила. Ни у нее, ни у него просто не было слов, которые помогли бы ей чувствовать себя не такой дурой, к тому же она знала, что
