ровное поле с разметкой, в центре которой стоял вертолет. Как позже мне объяснили, во многих заповедниках Тая есть подобные площадки для того, чтобы доставлять людей вертолетами в самые непроходимые места. И, да, мы действительно оказались в далеком заповеднике на границе с Камбоджей. Еще десяток километров на юг, и искатели приключений превратились бы в злостных нарушителей границы.
С нами обращались донельзя вежливо, будто это не мы устроили погоню и стрельбу со взрывами, а еще оставили за своими спинами множество трупов и убили гигантского змея. В общем, что-то было не так с этими служителями закона. У нас в стране я бы уже мчался в «уазике» с завязанными за спиной руками, лицом в пол.
Мы уселись внутри вертолета. В проходе уложили на носилках Иваныча. Старик, похоже, отключился. Он хрипло и часто дышал. Там, где кожа была перетянута портупеей, проступили темно-синие гематомы. Успеть бы…
Вертолет взлетел с невероятным гулом, стремительно набрал высоту. Мы поднялись над деревьями, и моему взору предстала неописуемая красота! Далеко на горизонте темнели тучи, будто гроздья перезрелых слив. Постепенно они растекались по небу, становились светлее и уже над головами превращались в легкие пушистые облака. Я увидел горы, густо заросшие зеленью. Нескончаемую гладь океана. Золотистые пляжи. Белые точки кораблей. Стайки птиц. Восхитительно! Несмотря на истощение, усталость и грусть, я заулыбался, подмигнул Дику, мол, отлично провели время, правда же? Он подмигнул в ответ, но выглядел не слишком весело. Видимо, вспомнил об Анне Вествэйч и ее брате.
Летели минут двадцать. Из джунглей вынырнул небольшой городок. Вертолет пошел на посадку. Приземлились на поляне, где нас уже ждали люди с носилками и еще несколько полицейских.
Сначала выгрузили Иван Иваныча и куда-то увезли, потом начали спускаться мы. Вот тут-то, едва я ступил на холодную травяную поверхность, на руке моей застегнулся браслет наручника.
– Мне необходим звонок! – сказал я по-русски, потом спохватился и произнес по-английски, в надежде, что кто-то поймет.
Не знаю, поняли или нет, но меня взяли под локоть и повели через поляну в сторону кирпичных домиков. Так мы и прошагали несколько сот метров – в одних трусах, исцарапанные, уставшие, потные, мокрые, в ботинках и кедах без шнурков, под взглядом любопытных тайцев, высыпавших по такому случаю на улицы. Приятного, скажу я вам, мало. Полицейский участок, к которому вскоре подошли, показался мне убежищем.
По крайней мере, в нем наливали кофе!
Нас усадили рядком на стульях. Андрею понадобилось даже два. Вызывали каждого на допрос – в кабинете, помимо полицейского, сидела еще девушка-переводчик, которая вполне сносно разговаривала по-русски. Каждого допрашивали минут по двадцать. Я в их списке оказался последним, поэтому успел выпить целых три чашки божественного порошкового напитка, сладкого до такой степени, что сводило скулы. Пил и не мог напиться.
Каждого, как потом выяснилось, спрашивали об одном и том же: с какой целью прибыли в Таиланд, знаем ли мы о запрете охоты в заповедниках, откуда у нас столько оружия, и как мы вообще оказались так далеко от нормальных туристических центров. Мы, не сговариваясь, рассказали о том, что приехали отдыхать и наткнулись на древнего монстра, которого пришлось убить. Я, правда, не удержался и добавил, что старался сохранить жизнь криптиду, но Андрей настаивал именно на убийстве. Благоразумно было воздержаться от подробностей поисков. Если сначала я хотел рассказать все, как есть, то постепенно поубавил пыл и просто спросил, что теперь будет со змеем.
– О, об этом не волнуйтесь, – сказал таец-полицейский. – Мы передадим убитое животное в музей зоологии в Бангкоке. Люди уже едут.
Эта фраза почему-то меня успокоила.
Андрей проиграл. Пусть не во всем. Пусть он выиграл одну битву, но война осталась за мной.
– Чему вы улыбаетесь? – спросил полицейский.
– Это будет отличный экспонат, – ответил я. – Можно позвонить?
33
Я позвонил Глебу, и после моего «Вытащишь?», он долго смеялся в трубке и просил рассказать, что же опять случилось? Правда, как только я начал говорить, сделался серьезным и слушал, не перебивая.
– Значит, змей мертв?
– Я потом тебе расскажу все в подробностях, – сказал я и, вспомнив Дика, добавил: – Патовая ситуация. Или мы его, или он нас…
Андрей тоже позвонил кому надо, и вскоре за ним приехали люди в пиджаках, европейцы. Они о чем-то поговорили с полицейскими, и Андрея освободили. Выходя из полицейского участка, Андрей козырнул нам двумя пальцами. Он выглядел бы несомненным победителем, если бы не сверкал огромным пузом и протертыми плавками.
А еще через двадцать минут у участка припарковался старенький автомобиль, из которого выскочили Настя и Анна. Дик, увидев невесту, напрягся.
– Не пори горячку, – посоветовал я вполголоса. – Сначала пообщайся!
– О, Фил! Дима! Мишка! – в участок влетела Настя. – Господи, господи! Я думала, что вы все уже давно где-нибудь погибли! С того момента, как вчера вы ушли к озеру и пропали! Я думала, вас Андрей в заложники взял или еще что. Змей вас сожрал! Утонули!
– А мы всего-навсего потерялись, заблудились, сразились со змеем и едва не погибли, – улыбнулся я.
– Причем раз десять! – добавил Дима.
