— Я просто устала.
— Надеюсь, вы хорошо провели время на балу? — спрашивает она.
«Ох, айе. Убила фейри. Мой пятый за эту неделю».
Я откашливаюсь.
— Вполне.
Дона расстегивает еще несколько пуговиц, затем останавливается.
— Простите, миледи, но эта лента была здесь и раньше? Я не помню…
— Я добавила ее, — быстро отвечаю я. — Если ты расшнуруешь корсет, остальное я смогу снять сама.
От усталости я совсем забыла о ленте. Даже самая сдержанная служанка могла бы запаниковать при виде разорванного лифа и раны. Мне повезло, что кровь не пропитала ткань. Я довольно умело лгу, когда того требуют обстоятельства, но даже я не нашлась бы, как это объяснить.
Дона колеблется, но отвечает:
— Как скажете. — Она заканчивает расстегивать пуговицы и начинает расшнуровывать мой корсет. — Я хотела спросить, не видели ли вы мышь?
— Нет. У нас завелись грызуны?
— Не… совсем. — Дона наклоняется, чтобы прошептать: — Я слышала поскребывание, миледи. Из вашей гардеробной.
— Да ну… — сухо отвечаю я. Лучше бы это была мышь…
— И кажется, я слышала пение, — шепчет она достаточно тихо, чтобы можно было решить, что Дона говорит сама с собой.
— Пение? — Я замираю, и холод прокатывается по моему позвоночнику.
— Пустяки, — быстро говорит она. — Уверена, мне показалось.
Я тяжело сглатываю.
— Я попрошу МакНэба проверить мою гардеробную.
Мне очень хочется дать ей пачку банкнот — достаточную для жизни, пока она не найдет новое место, — и велеть убираться из моего дома ко всем чертям и никогда не возвращаться в Эдинбург. Нэй, в Шотландию.
Дона заканчивает расшнуровывать мой корсет.
— Только остерегайтесь фейри, — говорит она со смехом. — Моя бабушка рассказывала, что иногда они поселяются в шкафах и гардеробных.
В детстве я тоже слышала истории о фейри. Ни один ребенок в Шотландии не мог вырасти без них или без доброй доли суеверий.
Но их всегда представляли нам как жуткие сказки и никогда — как реальный факт. Брат Кэтрин раньше пугал нас этими историями, советуя спать чутко, чтобы фейри не похитили нас из кроватей. Со временем я перестала верить в эти небылицы. Пока не узнала, что все истории реальны.
Среди шотландцев есть и те, кто до сих пор верит в реальность фейри, но количество верящих все уменьшается. Очень мало кто из людей способен воспринять фейри, и это число еще более сокращали попытки Шотландской Церкви избавить нас от верований, которые стали считаться некультурными.
Но до сих пор среди героев детских сказок в нашей стране преобладают фейри.
— Что еще она говорила? — не могу не поинтересоваться я.
— Что феи закончат любое дело, о котором вы мечтаете, — отвечает Дона, — в обмен на вашу душу. Что мне всегда нужно носить при себе железо для защиты.
Я сглатываю. И жалею, что не могу сказать ей: железо не поможет и никогда не помогало. Что я чуть не умерла однажды, поскольку верила, что оно меня защитит.
— Но это же глупо, не так ли?
— Да, это глупость, — бормочет Дона, помедлив.
Не сомневаюсь, она верит в сказки своей бабушки. Она отступает.
— Вам понадобится что-то еще?
— Нет, спасибо. Доброй ночи.
Я закрываю дверь и жду, пока ее шаги не стихнут в конце коридора.
— Деррик, — говорю я пустой комнате, — а ну вылезай из гардероба.
Дверь рывком распахивается и ударяется в стену. Слабый привкус специй и имбирного хлеба появляется на моем языке за миг до того, как шарик света размером не больше моей ладони вылетает из гардеробной.
