посреди сонного огородика, торчала хибарка.
«Так что ж нам теперь, воровать у фермеров?» – подивилась Мэй.
«Я говорила тебе, что дам все необходимое для путешествия. А ты – распорядись им наилучшим образом», – сказал ей голос.
Она вернулась к себе, сидящей на камне, лес потускнел, глаза заморгали, а встревоженная Сесиль подскочила.
– Вы вернулись! – воскликнула девочка. – В смысле, вы никуда не уходили, просто я…
– Я знаю, – ответила Мэй, быстро поднимаясь на ноги.
Судя по положению солнца, она просидела в трансе не долее часа. По крайней мере девчонкам не на что жаловаться – отдохнули так отдохнули.
– Прошу прощения, если…
И осеклась, с удивлением разглядывая ладонь. Царапина и не думала заживать! Она даже не подсохна, как в прошлый раз! Кровь свернулась, рана не кровила, но выглядела свежей и влажной. Мэй не стала тратить время на догадки и раздумья и быстро перевязала ладонь оторванной от рубашки полосой ткани.
Она собрала девочек – к счастью, никто не спорил и не поссорился в ее отсутствие. Они углубились в лес и вскоре вышли на узкую тропинку – значит, тут и впрямь поблизости есть какое-то жилье, видение не обмануло. Где-то за милю до того домика она приказала всем остановиться. Девочки охотно повиновались. Мэй отвела в сторону трех своих помощниц: Монику, Сесиль и девочку, которая на джемманский манер решила зваться Кларой.
– Я пойду, попробую найти нам еды, – сказала она. – Оставайтесь на месте, делайте все как обычно. Поддерживайте дисциплину, следите за расходом воды. Пустую бутылку я возьму с собой, возможно, мне удастся ее наполнить. А возможно, и нет, так что экономьте воду.
– Может, возьмете с собой кого-нибудь из нас? – предложила Сесиль.
Мэй отмахнулась:
– Не сейчас. Надеюсь, все пройдет гладко. Но если нет, не хочу, чтобы вы на это смотрели.
Они перепугались, и Мэй попыталась утешить подопечных:
– Все будет хорошо. Мы поужинаем обязательно.
Она пошла вниз по тропинке, та скоро привела ее к заброшенному саду, и посреди того сада стояла хибарка – прямо как в видении. Мэй тайно надеялась, что вдруг кто-то наготовил еды впрок и уехал на несколько дней. Тогда не придется воровать припасы. А если хозяин дома – она готова к совершенно мирным переговорам. В фургоне Мэй нашла аркадийские деньги, немного, но на еду хватит.
Она подошла к дому и увидела старика, который рубил дрова. Он стоял спиной к ней, попасть в дом мимо него не получалось. Значит – переговоры.
– Простите! – позвала она.
Он резко обернулся назад и наставил на нее топор. Глаза у него были совершенно бешеные. Мэй отшатнулась: лицо старика в отметинах «Каина», желтые и коричневые зубы торчали наружу – подлинное чудовище! «Не чудовище, – тут же поправилась она. – Просто человек, не имеющий доступа к медицинской помощи».
– Простите, что побеспокоила, – сказала она. – Но я хотела бы купить у вас немного еды. У меня есть деньги!
И она протянула ему купюры. Тот стоял молча и неподвижно. Мэй решила, что старик не понял ее из-за акцента: джемманский и аркадийский английский сильно разнились, и, возможно, в такой глуши разница была еще заметнее…
Тут, взревев, старик побежал на нее с топором. Мэй с легкостью увернулась. Он кинулся на нее снова, она снова отступила в сторону, и так несколько раз. А потом она отчаялась решить дело мирным путем и выхватила пистолет.
– Хватит! – жестко приказала она. – Стоять, не двигаться! Я не хочу убивать вас.
Старик замер.
– Бросьте топор. А теперь – зайдите в дом. Медленно!
Тот поколебался, но послушался. Хоть что-то он понимает.
– Я не сделаю вам ничего плохого! – сказала она. – Я просто возьму еды, а потом оставлю вам за нее деньги!
В единственной комнате остывал очаг. В углу лежал набитый соломой тюфяк, посередине стоял стол. С потолка свешивались пучки высушенной травы, на столешнице сиротливо валялись обглоданные косточки какого-то зверька. Никакой еды в доме не было.
– Где вы храните припасы? Где еда? – спросила она.
Вместо ответа старик схватил со стола нож и напал на нее. В домике было слишком тесно, чтобы увернуться, и они сцепились. Конечно, пусти Мэй в ход пистолет, все было бы проще, но она не хотела убивать, кроме как в крайней необходимости. Старик, похоже, мало общался с внешним миром. Даже если он кому-то скажет, что видел ее, тревоги это не подымет: он же видел одинокую женщину, а не компанию девчонок во главе с похитительницей.
Мэй превосходила его в силе, но он бросился сломя голову и не отцеплялся. Преторианка с трудом оттолкнула его от себя и отшвырнула к другой стене комнаты. Не слишком сильно пихнула, но бедняге не повезло: он поскользнулся на какой-то луже на полу, зашатался, попытался выправить равновесие – и упал затылком на выступающий каменный бортик очага.
– Нет! – охнула Мэй и бросилась к упавшему.
