И с каждым днем ситуация накалялась. Запасы продовольствия таяли. Любое урезание нормы вызывало бурю протеста. Раздаточные пункты, становясь местом стихийных собраний, все чаще перераставших в кровавые стычки между обремененными долгом полицейскими нарядами и начинающими звереть людьми.
Аграрная планета Свила.
Голубая жемчужина, близнец материнской Земли. Большую часть суши занимали квадратные гектары золотых полей, зеленых лесов и обширных пастбищ. И без того мягкий климат планеты с двумя светилами дополняло сияние многочисленных климатических установок, что, вздымаясь километровыми башнями, окрашивались синими всполохами энергетического поля. Рассеянное свечение держало климат планеты в жестких рамках расписания. Если полям нужен полив – над определенными областями искусственно сгущались тучи и выпадала строго определенная норма осадков, а если нужно солнце – грозовые фронты отводились в океаны и там бушевали проливными ливнями. Сложная система климатического контроля сделала Свилу ведущим экспортером продовольственных товаров. Между поверхностью и орбитальными доками беспрерывно курсировали баржи, что заполняли орбитальные заводы сырьем, а на поверхность поставляли аграрное оборудование, запчасти и самое главное – контейнеры с мезонитовым топливом для климатических установок.
Но сейчас над планетой бушевали ураганы. Вырвавшаяся на свободу стихия словно мстила за длительное заточение. Атмосферные циклоны зарождались, где хотели, и проходили, как хотели. Пасмурные дни, тропические ливни, ураганы губили урожаи, выдували поля, затопляли угодья, вырывали плодоносные рощи с корнями, – планета стонала под вихрем первозданной мощи, сметающей всё и вся.
И не было силы, способной остановить буйство стихий. Ведь караван с мезонитовым топливом для энергетических реакторов не прибывал уже девятый день. Климатические установки бездействовали. Немногочисленное население, уже как век полагавшееся на всемогущество автоматизированных систем, приручивших атмосферу, оказалось один на один с разъяренной природой.
Земля. Самое высокое из всех построенных человечеством зданий возвышалось над поверхностью километровой конструкцией. Переливаясь всеми цветами радуги, сфера поддерживалась полусотней поднявшихся из поверхности мраморных рук. Оставляя далеко внизу небоскребы и кутаясь в облаках, сфера символизировала единение человечества в стремлении к мечте.
Но сейчас в ассамблее Федерации Корпораций, на экстренном заседании царило совсем не единение. Колонный зал под прозрачной чашей купола гудел растревоженным ульем. Огромный зал, поделенный на равные сектора, объединял сотню самых могущественных корпораций человечества.
Стулья с высокими спинками были центрами активности и шума. Вокруг кресел суетился обслуживающий персонал, а в ногах мелькали тельца мелких киборгов, что спешно подсоединяли все новые и новые блоки, от чего позади столов вырастали лабиринты конструкций модулей «звездного эха», консолей переносных искусственных интеллектов и дополнительных голопроекторов.
За массивными столами, отделанными в культурном стиле, царившем в планетной системе представителя, возвышались массивные спинки кресел, на которых восседали призраки хмурых дипломатов корпораций.
По черному мрамору пола с мозаикой созвездий бесшумно двинулась фигура мужчины. Наступив на серебряный круг, проекция увеличилась в десятки раз. Секунда, и на каждого из ста послов взглянул седоволосый мужчина. Обведя всех тяжелым взглядом, выдержал паузу для абсолютной тишины.
– Господа дипломаты, приветствую вас на экстренном заседании парламента. И как председатель объявляю тему…
На втором этаже, по традиции отводившемуся представителям прессы, установилось подобие тишины. Каждое слово председателя ловилось, фиксировалось и тут же транслировалось многочисленными проекторами на все освоенные человечеством миры. Роясь клубами и чудом не сталкиваясь в ограниченном пространстве галерки, серебряные шары фиксаторов исправно работали даже сквозь мерцание силового поля.
– Мы должны дать оценку событиям, всколыхнувшим человечество… и принять меры для общей стабилизации.
– Какие оценки?! Это война! – взорвался представитель за вычурным столом с замысловатой вязью. – А вы все оценки даете! Нужно действовать!
Выработанная годами привычка сдерживать эмоции сковала лицо председателя в маску титанического спокойствия. Выждав, пока уляжется ропот за столами, ответил:
– Уважаемый Аль Харман. Мы прекрасно знаем, как корпорация Аль-Мерхи относится к событиям на Хемале. Но все же… Федерация Корпораций должна прийти к единому мнению, выработать решения, и только после этого мы можем действовать.
– Вот именно! Вы все всё прекрасно знаете, но ничего не делаете! – коренастый представитель, едва не брызжа слюной, выкрикивал обвинения. Поднявшись за столом, гневно указывая на председателя, обвел всех пронзительным взглядом:
– Уже десять эталонных суток, как мы потеряли одну из жемчужин нашей корпорации, уже вторые сутки как не поступают оплаченные караваны… И вы мне говорите, что вам нужно прийти к единому мнению?! За что мы платим баснословные взносы?! Для того чтобы Земля спокойно себя чувствовала под прикрытием Бастионов Лунной Цитадели?
– Соблюдайте спокойствие, уважаемый! – прогремел голос председателя.
Умения оператора голографической связи не хватило, чтобы скрыть подергивания левого века. Представителя Аль-Мерхи уже понесло:
– Это вы не забывайтесь!
Обведя всех горящим взором и видя неодобрения на лицах коллег, считавших открытое проявление эмоций слишком большой роскошью для политиков, печально улыбнулся.
