Спокойно стоявший сержант порылся в складках поясных пластин и выставил кулак. Осторожно разжимая пальцы, показал находку. Бросив мимолетный взгляд на ладонь, женщина побледнела.
– Объяснять, что это? – почти ласково пробасил сержант.
Затравленно оглянувшись на соседей, постаравшихся отодвинуться как можно дальше, женщина нахмурилась и отрицательно мотнула головой.
На протянутой ладони тускло поблескивал граненый цилиндр. Переливаясь внутренним свечением ядовитой зелени, предмет издавал едва слышное гудение.
– Мы зовем ее вонючкой, – усилил громкость динамика сержант. – После трех секунд работы генератора в радиусе пяти метров не остается ни одного разумного человека. На два часа все жертвы превратятся в безвольных свиней, что справляют нужду прямо под себя.
Оглядев сектор притихших людей, наслышанных о полицейских подавителях воли, что используются для усмирения толпы, сержант сжал кулак. Гудение сменилось щелчком, и люди облегченно вздохнули.
– А теперь всем внимательно выслушать коменданта, иначе обработаем по полной программе.
Разрез смотровых щелей словно еще больше изогнулся, и многим показалась, что стальная маска хищно улыбнулась.
– Вы ответите за это, – глухо пробормотала женщина, метнув на сержанта убийственный взгляд. – Как первый заместитель наместника, я вам не прощу…
– Вот же язва, – миролюбиво хмыкнул сержант, выбираясь к застывшим между секторами пехотинцам, покачал головой, – люблю таких…
– Если все успокоились, то я могу продолжить, – пролетел по залу раскат усиленного голоса Крафта. – Согласно положениям заключенного всеми контракта, наместник имеет право на принятие чрезвычайных решений.
Выждав паузу, пока до всех дойдет смысл слов, комендант ровным голосом закончил:
– В свете устроенных беспорядков, переросших в акты неповиновения, довожу до вашего сведения еще одно решение… Прежняя система управления упраздняется. Вводится правление Совета Семи.
Не сразу уяснив смысл сказанного, люди молчали, но затем часть зала взорвалась негодованием. Благоразумно оставаясь на местах, сектор управленцев косился на оцепление, но накал выкриков кипел едва сдерживаемой злобой.
– Вы специально это устроили!
Вскочив с места, женщина пронзила Крафта гневным взором и, обвиняюще указывая перстом, зло выкрикнула:
– Это подстроено! Вы спровоцировали беспорядки и публично унизили грубой силой! А заимев повод, незамедлительно его использовали!
– Вы дальновидны, Фрида. И если бы не поспешили с выводами, тогда бы и не оказались в такой ситуации. Предлагаю все списать на последствия статического погружения и попробовать начать знакомство с чистого листа…
– Черта с два! Я руководитель класса два «А» и не позволю с собой обращаться, как с животным, и за это… ВЫ ответите! Я хочу видеть адмирала Волны! Немедленно!
Все шло по сценарию. Даже становилось скучно. Крафт пожал плечами, коснувшись обруча, сошел с платформы проектора.
Столп света развернулся в широкую панораму, и людей обжег огненный взгляд.
Пребывая в рубке штурмовика, восседавший в кресле Немезис казался нереальным существом. Пронзенный тысячами хромированных шипов, опутанный миллионами сверкающих струн, воин сиял мириадами всполохов.
Зачарованно вглядываясь в танец света, в всполохи проекций, люди не могли оторвать глаз. И только голос Немезиса вернул людей к реальности.
– Приветствую первых жителей Цитадели, – голос с хрипотцой оказался необычно мягким и совсем не вязался с пугающей картиной сплетения живой плоти и холодной автоматики. – И как адмирал Волны, готов ответить на ваши вопросы. В том числе и ваши, Фрида Мангельштейн.
– Но… – пытаясь справиться с растерянностью, Фрида едва смогла связать пару слов. По ее предположениям, она могла бы раскатать любого адмирала в блин и как минимум выторговать компенсацию за такое варварское отношение со своей драгоценной особой. Но увидеть Воина Ордена, да и еще в роли высшего руководителя, это было верхом абсурда. – Как… Почему?!
– На какой вопрос отвечать первым?
Крафт был готов поклясться, что в голосе воина проскользнула ирония, но его сейчас больше волновала реакция остального зала. Именно сейчас весь сценарий первого собрания, до мелочей продуманного Немезисом, висел на волоске.
Если у воина не получится проломить стену недоверия, выложенную стереотипами и предрассудками, терпеливо взращенными СБ, то вряд ли получится сплотить колонистов в единый монолит. И не в обычную разношерстную толпу, объединенную лишь проживанием на одной планете, а в какое-то новое объединение.
По внутреннему ощущению Крафта – в общество, способное противостоять не одной беде и выдержать на своих плечах груз такой ответственности, от толики которой по спине пробегали мурашки, а сердце начинало ныть недобрыми предчувствиями.
Многолетний опыт и острый ум женщины, поднявший ее из рядовых менеджеров-управленцев в заместители наместника, дал возможность быстро восстановить самообладание. Морщины разгладились, взгляд приобрел прежнюю остроту, упрямо встряхнув собранный на затылке хвост, она
