эпицентре разгрома сонного Хелфбарта, печально покачал головой и захлопнул дверь.
Великан радостно взмахнул огромным молотом, замысловато поклонился и смущенно пробасил:
– Доброе утро, Государь! Я сейчас все уберу.
– Лучше не надо. Без тебя управятся, – мягко проговорил Нагибин и двумя руками подтолкнул Хелфбарта к разбитому столу. – Подними королевские регалии с пола, а потом иди, помоги двери охранять. И брата с собой забери.
Дождавшись, когда юноши выйдут из зала, Павел Анисимович подошел к инженеру, оглядел его с ног до головы и удивительно теплым голосом произнес:
– Да, натворил ты дел, Коленька. Ох, и натворил, – Нагибин осторожно сел на край кровати и легонько обнял инженера. – А уж какого я страха натерпелся, пока за твоими подвигами следил, так словами и передать невозможно.
Воевода, нетерпеливо дожидающийся, когда же до него дойдет очередь поздороваться с Осиповым, наконец не выдержал. Подскочил к товарищу, счастливо засмеялся и со всей силы хлопнул его по плечам.
Услышав исступленный вопль короля, в зал прибежали не только его охранники, но и все остальные гномы, толпящиеся в коридоре. Николаю пришлось величественно приподнять руку и сообщить, что кричал он от большой радости, которая обрушилась на него при виде верховного мага и воеводы. После этого Нагибин с Шипулиным долго выпроваживали незваных гостей, при этом отчаянно ругались и грозились страшными карами. Но, несмотря на их угрозы, некоторых придворных, упорно стремящихся лично засвидетельствовать свое почтение государю, пришлось все же выгонять пинками. Впрочем, таких оказалось совсем немного. Всего около двух десятков.
Единственный положительный момент этого происшествия заключался в том, что слуги воспользовались царившей неразберихой и под шумок унесли поломанный стол. А потом так же незаметно принесли новый и заботливо уставили его вазами с яблоками, тарелками с хлебом, а также прочими деликатесами. В центре стола горделиво сиял золотой кувшин с родниковой водой, набранной с поверхности. На фоне всего этого великолепия Рудные кирка и щит смотрелись весьма просто, а где-то даже и бесхитростно.
Нагибин удостоверился, что в тронном зале больше никого, кроме троих друзей, не осталось, плотно закрыл двери, резко развернулся и направился к инженеру. За спиной мага створки дубовой, окованной серебром двери сами по себе засветились ярко-синим светом и подернулись красивым морозным узором.
Николай, донельзя счастливый тем фактом, что во время суматохи на него никто не упал, вопросительно посмотрел на дверь и перевел взгляд на Нагибина:
– Павел Анисимович, а что это за колдовство вы активировали? Раньше такого я что-то не замечал.
Маг обернулся, довольно прищурился и словно нехотя объяснил:
– Это я замок на дверь поставил. Теперь сюда никто не войдет, – Нагибин лукаво усмехнулся и поспешно уточнил: – Не войдет без твоего милостивого разрешения.
– Погоди, – опешил Николай. – Ты же сейчас ничего не делал! А вот в прошлый раз, когда защиту ставил, то потешно крутился на одной ноге и размахивал руками.
– Это не я крутился, – отозвался маг, попросил воеводу придвинуть лавку к столу и продолжил: – Это Дитбарт так развлекал почтенную публику. На самом деле во время магических действий абсолютно не требуется жонглировать факелами и танцевать вальсы Штрауса. Просто местные чародеи об этом пока еще и не догадываются.
– Вот даже как! – Осипов уважительно посмотрел на Нагибина. – А ты-то сам как до этого додумался?
– Да очень просто. Позавчера времени для размышлений выдалось предостаточно, – маг интенсивно потер ладони друг об друга и облизнул губы. – Пока пластом лежал и энергию восстанавливал, вообще много о чем поразмышлять успел. Отвлекался только на гонцов, что новости о твоих героических подвигах приносили.
Нагибин по-хозяйски уселся за стол, приглашающе махнул рукой Шипулину, подвинул к себе тарелку с жареным мясом и начал с большим аппетитом есть. Воевода немедленно присоединился к Павлу Анисимовичу, отправил в рот сразу два куска хлеба, налил полный кубок воды и вкусно захрустел салатом из репы.
Осипов почувствовал, что если он прямо сейчас не съест хоть маленький кусочек еды, то произойдет что-то страшное. Николай беспомощно завозился в кровати, умоляюще вытянул руку, и у него из горла вырвался жалобный стон.
Павел Анисимович дожевал огромный кусок мяса, степенно вытер руки об бороду и сочувственно посмотрел на инженера:
– Увы, Коля, но тебе сейчас ничего нельзя есть.
– Почему? – только и смог произнести Осипов, буквально сходя с ума от обворожительных запахов, доносящихся со стола.
– По политическим соображениям, – туманно ответил маг и словно в оправдание уточнил: – Мы почти сутки ничего не ели. Сейчас доедим, тогда обо всем подробно и поговорим.
Все разговоры моментально прекратились, и за столом раздавался лишь ожесточенный хруст косточек, перемалываемых крепкими челюстями гномов.
