Айка и словаря перевела нехитрый старинный рецепт снадобья от головной боли. Оказалось, что препарат должен содержать три компонента — соки местных лекарственных трав. И, к разочарованию Леры, выяснилось, что ничего нового расшифрованный манускрипт не открыл. Рецепт не являлся утраченным, а широко применялся в местной медицине.
Примерно таким же было содержание свитков Элианы и Тьюрия: описание снадобий, прекрасно известных фармацевтам. Но зато Айк работал с особенным манускриптом.
— Уже месяц пытаюсь его расшифровать, — пояснил он Лере. — Одуван разрешил мне сразу начать со свитка седьмой степени сложности. И я выбрал этот.
В голосе Айкена слышался трепет.
— Над его переводом несколько лет работал сам Одуван, — сообщил Тьюрий. — Да только без толку. Вот профессор ошалеет, когда Айк расшифрует эту абракадабру.
— А что за свиток? — заинтересовалась Лера.
— Трактат о трансцендентных эмах, или т-эмах, — ответил из-за челки смущенный похвалой друга Айк. — Это очень особенные люди, их способности поражали даже самых могущественных эмов. В манускрипте написано: они умели выходить за пределы, переступать черту.
— Айк считает, что речь о путешествии в параллельные миры, — таинственным шепотом сообщил Тьюрий.
— Ого! — восхищенно выдохнула Лера, ухватившая на лету и саму идею, и то, как эта идея может сыграть ей на руку. — То есть в манускрипте описан способ переместиться из этого мира в другой. Например, на Землю?
— Есть такая вероятность, — ответил Айкен. — Обычные эмы не могут перемещаться между мирами, только перемещать других людей. А вот т-эмы, возможно, умели и сами путешествовать туда-сюда. Пока я в этом не уверен. Расшифровал только половину манускрипта.
— Слушай, Айк, как только дорасшифруешь, расскажешь мне этот алгоритм? — Глаза Леры горели.
Неужели есть способ вернуться домой? И никакой Даркус не нужен.
— Расскажу, конечно. Только сильно не обольщайся, — ответил Айкен, догадавшись, куда клонит Валерия. — В свитке все же говорится о людях с особыми способностями, а не об алгоритме, позволяющем перемещаться всем подряд.
— Надежда умирает последней, — оптимистично заявила Лера.
Эйвилна сидела в гостиной и проглядывала свежие работы коллег. Несмотря на поздний вечер, Даркуса еще не было дома. В последнее время он все чаще и чаще задерживался на работе допоздна. Эйвилну это устраивало. Ей было неприятно общество супруга. И хотя их общение давно свелось к минимуму, ее все равно тяготило, когда Даркус находился рядом. Необходимость постоянно контролировать себя изрядно надоела.
Около девяти вечера няня заглянула в гостиную сообщить, что Илдред заснул. Эйвилна отпустила ее, велев завтра, как обычно, быть к семи.
После того как та ушла, Эйви не спеша проследовала в комнату сына. Сейчас, когда супруга не было дома, можно было не притворяться. Она присела рядом с кроваткой Илдреда и долго смотрела на него.
Эйвилна испытывала в такие минуты странные, противоречивые чувства. Она любила этого малыша и одновременно ненавидела. Никогда бы не подумала, что такое возможно. Но что она могла ощущать, когда, с одной стороны, ребенок был так похож на любимого, по которому истосковалась душа, а с другой — являлся живым свидетельством его измены. Его близости с другой.
Нет, Эйвилна не ревновала, не злилась. Она знала, что любимый был вынужден так поступить. Но до чего же горько было представлять, как его нежные руки касаются другой, а губы шепчут ей те слова, что предназначались Эйвилне. Эта картина вновь и вновь проигрывалась в сознании. Рвала душу на части. И невозможно было прогнать ее прочь. Эх, если бы увидеть любимого! Его нежные объятия растопили бы горечь. Эйви мечтала, как раньше, умирать и воскресать от прикосновения его жарких губ. Эх, если бы только увидеть его!
Но пока это невозможно. У Эйвилны осталась только одна радость. Сидеть рядом с кроваткой Илдреда и долго-долго смотреть на него. Малыш так похож на любимого! Но боже, как же это мучительно!
Прошло долгих два часа. Эйви наконец заставила себя оторвать взгляд от Илдреда и прекратить пытку. Достала из кармана флакончик с препаратом, встряхнула и впрыснула малышу в носик, а затем, не оборачиваясь, вышла из детской.
ГЛАВА 24
Три поля
Валерия с нетерпением ждала окончания занятий и практики в клинике. Еще перед началом первой пары Даркус сообщил, что эмы дали согласие встретиться с Лерой сегодня в восемь вечера. Сразу возникло ощущение, что во время этого важного разговора наконец-то раскроются события роковой
