Начало разговора я не уловил, но затем услышал, как психолог сказал:
– …а вот здесь на записи его повалили, видите? Он кричит «Караул!», всем слышно?
– Да, – ответил аналитик, – хотя запись могла быть и получше.
– Обстановка, – объяснил психолог, – освещение, большая дальность… Обратите внимание, анализаторы указывают на повышение кровяного давления на пять делений. Частота пульса ускорилась на четыре удара в минуту.
Я видел, как Мариэтта повернулась к нему с вопросом в глазах.
– Маловато?
Он хмыкнул.
– У меня бы то и другое подскочило так, что даже не знаю. А этот… как жаба какая-то. В смысле, хладнокровная. У нас утечек не было?
Она посмотрела с обидой.
– Намекаешь, что я как-то себя выдала? Нет, орала и отбивалась, а платье на мне разодрали в самом деле. Ну у него же давление все же подскочило?
– У тебя прыгнуло на двадцать делений, – напомнил он. – Но тебя тренировали, потом ты воевала… А у него чуть сдвинулось от того, что повалили на землю!.. Но где паника? Хотя бы страх?.. Он что, буддист?..
Я посмотрел в окно, поднялся. Они тут же все повернулись в мою сторону.
– Спокойной ночи, – крикнул я. – Моя машинка уже прибыла!.. Увидимся!
Мариэтта и психолог вышли на крыльцо, провожая меня. Стронгхолд подрулил прямо к ступенькам, распахнул левую дверцу.
Я помахал им, улыбнулся, автомобиль ринулся прочь от участка с предельно допустимой скоростью.
Глава 14
Поселок расцвечен огнями, солнцесборные панели дают достаточно электричества для всех нужд, а скоро и трансформаторы уйдут в прошлое. Освещен даже лес за пределами забора, в разных местах взлетают фейерверки.
Автомобиль высадил меня у крыльца, а сам величаво вкатился в раскрывшийся для него гараж.
Я торопливо пробрался к трансформатору, без колебаний включил: во-первых, без него портал не образуется, а во-вторых, здесь пройдет меньше секунды, сколько бы я ни проторчал там.
– Ну, – проговорил я тихо, сердце стучит взволнованно, словно делаю первый раз, – удачи тебе, живая легенда… глерд Улучшатель…
Входя в незримый портал, я закрыл глаза и придержал инстинктивно дыхание, а когда вылез на той стороне в лаборатории Рундельштотта, то сразу же споткнулся и едва не растянулся на трупе чифа.
Пахнет химикалиями и крепкими настойками, раньше почти не замечал, а сейчас после стерильного мира все бьет в нос. Или повышается моя чувствительность?
Ничего, к сожалению, не пропало, все три трупа на месте, кровь еще вытекает из тел. Мешок со снайперской винтовкой слегка подмок снизу, рядом с ним горестно накренился, словно молится, мешок с двумя ящиками патронов.
Торопясь, как бы кто не последовал за мной снизу в башню, очень уж Форнсайн бдит, я вытащил всех троих на лестницу и пинками сбросил ниже на несколько ступенек.
Когда вернулся в лабораторию, пришлось самому затереть кровь, потом разжег огонь в самом большом тигле и бросил туда тряпку.
Рундельштотт в своей берлоге спит чутко, то ли от старости, то ли вообще такой, сразу же поднялся, я услышал сквозь дверь, как заскрипело под ним ложе, подошел, шаркая и подволакивая левую ногу.
– Кто стучит?.. А, Юджин…
Не давая ему высказать свое неудовольствие, я заговорил быстро и захлебываясь словами:
– Мастер, по дороге к нашей лаборатории на меня напали четверо химер! Страшные, аж жуть! Я прямо чуть сам в камень не перевернулся, я же нервный, пугливый, нежный, чуткий, отзывчивый… Я так завизжал от ужаса, что они подохли, точно ультразвук на них действует… И, не представляете, превратились… нет, вы не поверите, в людей!
Он крякнул.
– Они всегда превращаются в людей, когда умирают. Но как ты…
– Это было трудно, – признался я скромно, – однако как-то получилось, даже не знаю, я же так испугался, так испугался! Мастер, дело в том, что надо от них избавиться без шума.
– Что?
– Иначе, – объяснил я, – королева, узнав такое, вообще перекроет сюда все входы-выходы.
– Избавиться? – переспросил он непонимающе. – Как?
– Не знаю, – ответил я, – вы же чародей? Превратить в пыль, сжечь в камине.
