— Точно, ты же левша! Так вот, твой левый глаз находится у тебя с той же стороны, что и левая рука. Ну, теперь-то, надеюсь, ты найдешь левый глаз черепа или то место, где был левый глаз? Нашел?
Ответа не было долго. Наконец раздался голос негра:
— У черепа левый глаз с той же стороны, что и левая рука? Так у черепа совсем рук нету… Но я нашел!.. Нашел, вот он, левый глаз. И что мне с ним делать?
— Свесь через него жука, насколько хватает веревки. Только смотри, не отпусти!
— Готово, масса Вилл. Свесить жука через дырку — ничего сложного. Вам снизу видно? Вон на веревочке болтается.
За все время этого диалога Юпитера было совершенно не видно, но жука, которого ему удалось-таки опустить, мы заметили сразу. Он покачивался на конце бечевки и блестел, как начищенный золотой шарик, в последних лучах заходящего солнца, все еще озарявших возвышенность, на которой мы стояли. Жук свободно свисал между веток, и, если бы его отпустили, он упал бы прямо к нашим ногам. Легран тут же схватился за косу и расчистил под ним круглое пространство три-четыре фута в диаметре. После этого приказал Юпитеру отпустить бечевку и спускаться.
Вбив в землю колышек в том месте, куда упал жук, мой друг достал из кармана рулетку. Прикрепив один ее конец к стволу дерева в месте рядом с колышком, он протянул мерную ленту до колышка, а потом стал разворачивать ее в направлении, на которое указывали две полученные точки (ствол и колышек), пока не отмерил пятьдесят футов. Заросли ежевики косой расчищал Юпитер. В определенном таким образом месте был вбит в землю еще один колышек, а вокруг него описан круг диаметром около четырех футов. После этого Легран взял лопату, вручил лопаты нам с Юпитером и попросил как можно скорее начать копать.
Откровенно говоря, подобного рода занятия никогда не доставляли мне большого удовольствия, и при других обстоятельствах я отказался бы это делать, тем более что приближалась ночь, да и сказывалась усталость. Однако я не смог придумать способа отвертеться и побоялся своим отказом лишить моего бедного друга душевного равновесия. Если бы я был уверен, что могу положиться на помощь Юпитера, я, несомненно, попытался бы доставить обезумевшего домой силой, но я слишком хорошо знал старого негра, чтобы надеяться на его помощь мне, если я открыто выступлю против его хозяина. У меня уже не осталось сомнения, что Легран позволил себе увлечься одним из бесчисленных на наших южных берегах преданий о якобы зарытых сокровищах и что фантазии его подогрел жук или, возможно, настойчивые уверения Юпитера, что этот жук золотой. Разум, предрасположенный к безумству, легко поддается подобному влиянию, особенно если оно согласуется с уже имеющимися тайными стремлениями души… Тут я вспомнил и слова бедняги о том, что жук этот приведет его к богатству. Я очень расстроился и не знал, как поступить, но, не видя другого выхода, решил смириться с неизбежным и все-таки взялся за лопату, дабы побыстрее наглядно убедить фантазера в ошибочности его взглядов.
Мы зажгли фонари и приступили к работе с усердием, достойным более разумного применения. Когда неяркий свет упал на нас и наши инструменты, я не мог не подумать, каким живописным выглядит наш небольшой отряд со стороны и как удивило бы наше занятие какого-либо путешественника, забреди он в эти дебри.
Два часа мы упорно копали, без отдыха и почти не разговаривая. Больше всего нам мешал лай пса, у которого наше занятие, похоже, вызвало чрезвычайный интерес. В конце концов он до того разошелся, что мы начали побаиваться, как бы он не привлек какого-нибудь бродягу, околачивающегося поблизости. Вернее, этого опасался Легран, потому что я, наоборот, был бы только рад, если бы нам что-то помешало и я бы смог увести своего друга домой. Но этот назойливый шум наконец прекратил Юпитер, который, неторопливо выбравшись из ямы, снял помочи и просто завязал ими морду животного, после чего, криво усмехаясь, вернулся к работе.
За два часа мы углубились в землю на пять футов, но не обнаружили никаких признаков сокровищ. Последовал перерыв в работе, и я уж начал надеяться, что этот фарс наконец-то завершится, но Легран, хоть и был явно обескуражен, сдаваться, похоже, не собирался. В задумчивости погладив лоб, он снова взялся за лопату. Мы уже выкопали круг диаметром четыре фута, теперь слегка расширили его и углубили яму еще на два фута — все так же безрезультатно. Лишь после этого Легран выбрался из ямы. Величайшее разочарование было написано на лице кладоискателя, он стал медленно и неохотно натягивать свой сюртук, который энергично сбросил, когда мы приступали к работе. Надо сказать, что в ту минуту мне даже стало его искренне жаль, но я почел за лучшее сохранять молчание. Юпитер по сигналу хозяина стал собирать инструменты. Сняв путы с морды собаки, мы молча двинулись домой.
Мы не прошли и дюжины шагов, как вдруг Легран, громко выругавшись, подскочил к Юпитеру и схватил его за воротник. Негр, от изумления распахнув глаза и разинув рот, выронил лопаты и повалился на колени.
— Каналья! — прошипел сквозь стиснутые зубы Легран. — Подлый черный негодяй!.. Говори! Ну!.. Отвечай сию же секунду без уверток!.. Где… где у тебя левый глаз?
— Умереть мне на месте, масса Вилл, вот он, вот! Разве нет? — в ужасе закричал Юпитер, закрыв ладонью свой правый глаз так, будто боялся, что хозяин собирается его выколоть.
— Я так и знал! Ура! — завопил Легран, отпустил негра, в восторге сделал несколько курбетов и пустился в пляс, чем поверг в глубочайшее изумление своего слугу, который молча поднялся с колен, воззрился на хозяина, потом на меня и снова перевел взгляд на хозяина.
— Идемте! Мы должны вернуться. Игра не окончена! — выкрикнул мой друг и устремился в обратном направлении. — Юпитер, — сказал он, когда мы снова подошли к тюльпановому дереву, — иди сюда. Скажи, череп был прибит лицом к ветке или от нее?
