оружие для ближнего боя.
Но ничего не произошло. Хоури на дюйм опустила ствол. Она лишь слегка придавила курок, так и не выстрелив.
В руке Клавэйна трепетал нож, словно молодой угорь.
Тень превратилась в человека в черном скафандре. Он двигался с трудом, будто его конечности были скованы морозом или сочленения скафандра – ржавчиной. В руке сжимал что-то черное. Сделав еще шаг навстречу спасателям, человек упал на колени с таким звуком, будто металл стукнулся о лед. Брызнули в стороны вездесущие кубики. Оружие – или что он держал – отлетело и ударилось о стену.
Скорпион нагнулся и поднял предмет.
– Осторожно! – снова предупредил Клавэйн:
Пальцы Скорпиона сомкнулись на округлой рукояти сочленительского пистолета. Но держать его так, чтобы можно было нажать на спуск, не удавалось – оружие не предназначалось для свиней.
В досаде он бросил пистолет Клавэйну:
– Может, тебе пригодится, если он исправен.
– Успокойся, Скорп. – Клавэйн убрал трофей в карман. – Для меня от него тоже проку нет. Тут настройка на единственного владельца – конечно, если Скади не забыла о своей защите. Но я его подержу у себя, так будет безопаснее.
Закинув пушку на плечо, Хоури опустилась на колено возле лежащего человека в скафандре.
– Это не Скади, – сказала она. – Слишком высокий, и гребень на шлеме неправильной формы. Что-нибудь слышишь, Клавэйн?
– Что-то слышу, но разобрать не могу. – Сочленитель сложил пьезонож и спрятал в карман. – Снимем с него шлем и посмотрим, в чем дело.
– Некогда, – возразил Скорпион.
Но Клавэйн уже возился с застежками скафандра:
– Это и минуты не займет.
У Скорпиона немели руки, ухудшалась координация движений. Он не сомневался, что у Клавэйна та же проблема. Чтобы справиться со сложным механизмом крепления шлема, требовались сила и точность движений.
Раздался щелчок замка, потом скрип металла о металл и шипение воздуха. Дрожащими руками Клавэйн опустил шлем на лед соединительным кольцом вниз.
Они увидели лицо молодой женщины-сочленителя. Знакомые черты, сглаженные, как у статуи, – но это не Скади. Лицо широкое и плоское, бескровная кожа напоминает экран монитора со «снежком». Ее нейронный гребень – идущий от переносицы до затылка костно-хрящевой вырост, предназначенный для отвода тепла, – был не таким экстравагантным, какой Скорпион видел у Скади; по этому гребню наверняка трудно угадать настроение его хозяйки. Вполне возможно, что эта женщина пользовалась более совершенной нейромеханикой, не требующей столь обширной системы охлаждения.
Губы у нее были серого цвета, а брови белые, словно хромированные. Женщина открыла глаза. В свете фонарей ее зрачки отливали синевато-серым металликом.
– Говори, – велел Клавэйн.
Женщина одновременно закашлялась и рассмеялась. Появление человеческой мимики на лице, больше всего напоминающем маску, потрясло всех присутствующих.
Хоури наклонилась ближе.
– Я слышу одни помехи, – сообщила она.
– С ней что-то не так, – быстро подтвердил Клавэйн.
Он приподнял голову женщины, чтобы затылок не касался льда.
– Слушай внимательно. Мы не причиним тебе вреда. Ты травмирована, мы поможем тебе, если ты поможешь нам. Понятно?
Женщина снова рассмеялась, на ее лице отразилась радость.
– Ты… – начала она.
– Да. – Клавэйн склонился ниже.
– Клавэйн.
Старик кивнул:
– Да, это я. – Он оглянулся на остальных. – Ей удалось меня вспомнить, значит травмы не слишком серьезные. Уверен, мы сможем…
Женщина снова заговорила:
– Клавэйн. Фарсидский Мясник.
– Это было очень давно.
– Клавэйн. Перебежчик. Изменник.
Она снова улыбнулась, закашлялась, потом плюнула:
