покажу.
По краю сферы побежали цифры, привязанные к локальному времени системы. Когда они остановились, Скорпион прочитал дату и растерялся. 04/07/2698. Числа ничего не говорили, они были слишком далеки от прожитых им в Городе Бездны лет, чтобы разбудить в его душе какие-то чувства. «Не для этого времени я создан», – подумал он.
Вырванный из своей эпохи, он теперь плыл по течению, навсегда удалившись от берегов истории.
Внезапно Скорпион содрогнулся от догадки: именно это чувство оторванности сформировало психологию ультра. Каким же ужасным оно было для Клавэйна!
На его глазах неровная граница бегства увеличилась, теряя подобие сферы с ростом расстояния между кораблями. Потом один за другим субсветовики стали пропадать. Их иконки мигали красным и исчезали бесследно.
Заговорила Эртон, стоявшая со сложенными на груди руками:
– Корабли были обречены с самого начала, ингибиторы за каждым снарядили погоню. Настигали, прорывались на борт, уничтожали все живое, а из добычи делали новых ингибиторов, и те разлетались на поиски новых жертв.
– Зная массу каждого корабля, мы даже можем определять численность созданной из его материала стаи, – добавил Васко.
Сфера бегущих кораблей начала распадаться. Вначале в ней были сотни субсветовиков, потом остались десятки. Искорки на дисплее гасли одна за другой.
– Нет, – прошептал свинья.
– Ничего нельзя сделать, – сказал Васко. – Этому миру конец, Скорпион.
– Перемотай вперед до конца.
Васко кивнул. Цифры превратились в расплывчатое пятно, масштаб изображения увеличился еще больше. Кораблей осталось мало, не больше двадцати. У Скорпиона не хватило духу пересчитать. По меньшей мере треть составляли те, что подлетали к Йеллоустону, когда разразился кризис. Из флота эвакуации продержалось не больше дюжины судов.
– Мне жаль, – сказал Васко.
– Зачем вы меня разбудили? – спросил Скорпион. – Только для того, чтобы ткнуть в это рылом? Показать, что мы прогадили время и средства, добираясь сюда?
– Скорпион, – тихо проговорила Аура, – не надо так. Мне же всего шесть.
– Вы просили вас разбудить, когда доберемся, – ответил Васко. – Вот мы и разбудили.
– Мы никуда не добрались! – рявкнул Скорпион. – Вы боитесь признаться себе. Мы повернем и улетим, как эти сукины дети, которым повезло выжить. Но я хочу знать: если вы разбудили меня не для того, чтобы показать все это, то для чего?
– Объясни ему, – сказала Хоури Малинину.
– Есть и другая причина, – сказал Васко.
Изображение поколебалось и застыло. В сфере возникло новое изображение, расплывчатое; даже включенные фильтры не сделали его четче. Компьютеры путем экстраполяций воспроизводили детали, соединяли их в условное целое и постоянно дорабатывали его, вылавливая из фоновых шумов и анализируя слабый сигнал. Максимумом того, что могли предложить камеры высокого разрешения, был прямоугольник с неясными выступами двигательных модулей и пузырями передатчиков.
– Это корабль, – сказал Васко. – Не субсветовик. Размеры поменьше, как у внутрисистемного шаттла или грузовика. Единственный корабль людей на расстоянии двух световых месяцев от Эпсилона Эридана.
– И какого хрена он тут делает? – спросил Скорпион.
– То же, что и все остальные, – ответила Хоури. – Пытается удрать. Он выдерживает пять
– Что ты имеешь в виду?
– Мы выяснили, откуда он появился, – объяснил Васко. – Конечно, это догадки, но мы считаем, что более или менее представляем себе случившееся.
Малинин перевел время назад, сузив сферу разлета субсветовиков. Изображение шаттла передвинулось к ее центру, совпав с субсветовиком, который внезапно вернулся там из небытия. Васко еще немного отмотал запись, потом пустил вперед с ускорением. Субсветовик помчался прочь от Йеллоустона по траектории бегства. Скорпион прочитал его название: «Дикий манул».
Иконка мигнула и исчезла. В тот же самый миг в точке, где раньше находился субсветовик, загорелся и немедля пришел в движение новый флажок.
– Кому-то удалось вырваться, – изумился Скорпион. – Они спаслись на шаттле как на шлюпке, прежде чем волки успели добраться до них.
– На субсветовиках в криокапсулах лежат сотни тысяч, так что спаслось совсем немного, – сказал Васко.
– Если мы вывезем хотя бы десяток, то прилетели не зря. На этом шаттле может находиться до тысячи пассажиров.
