– Представьте и нас, настоятель, – попросил Малинин.
Куэйхи поднял руку и поправил одно из зеркал.
– Это Васко Малинин, а это Ана Хоури, – по очереди указал он на членов делегации, – представители «Ностальгии по бесконечности», корабля ультра, недавно прибывшего в нашу систему.
Мужчина снова взглянул на Рашмику:
– Нас не предупреждали, что на переговорах будет присутствовать советник.
– Если вы видите в этом проблему, господин Малинин, я попрошу мисс Эльс удалиться.
– Нет, – ответил после секундного колебания ультра. – Это не важно.
Настоятель предложил посетителям сесть. Они расположились напротив Рашмики, по другую сторону столика, за которым девушка пила чай.
– Что привело вас в нашу систему? – Вопрос настоятеля был адресован мужчине.
– Обычные обстоятельства. Наш корабль заполнен беженцами из внутренних систем. Многие, услышав, что исчезновения близятся к кульминации, решили направиться сюда, на Хелу. Нам непонятны мотивы беженцев, да мы не интересуемся, пока эти люди в состоянии платить. Другие просто хотят улететь как можно дальше от волков. Разумеется, у нас возникли кое-какие нужды технического свойства. Но мы не намерены остаться тут надолго.
– Вас интересуют артефакты вертунов?
– Нас интересует кое-что другое, – ответил мужчина, проводя пальцами по складке мундира. – В частности, Халдора.
Куэйхи снял темные очки:
– Нас всех интересует Халдора.
– Не в религиозном смысле, – проговорил ультра, запинаясь, его явно шокировал вид распяленных глаз настоятеля, возлежащего на койке. – Но в наши намерения не входит оспаривать или подрывать чьи-то верования. Дело в том, что с момента открытия этой системы феномен Халдоры не подвергался научным исследованиям. Не потому, что Халдора никого не интересовала, а потому, что местные власти – и церковь Первых Адвентистов в том числе – не допускают сюда посторонние экспедиции.
– Никто не запрещает находящимся в стояночной зоне кораблям использовать приборы для исследования исчезновений, – возразил Куэйхи. – Многие занимаются этим и выкладывают собранные сведения в общий доступ.
– Верно, – кивнул ультра, – но результаты таких дистанционных исследований не вызывают серьезного интереса за пределами этой системы. По нашему мнению, требуется масштабная работа с применением физических зондов – капсул с приборами, запущенных в атмосферу планеты, или чего-то подобного.
– Это все равно что плевать в лицо Господу.
– Вы так считаете? Если это и в самом деле чудо, оно должно с легкостью пережить изучение. Чего вам бояться?
– Гнева Божьего, вот чего.
Ультра уставился на свои пальцы. Рашмика читала его мимику, словно раскрытую книгу. Один раз он солгал – когда сказал, что корабль полон беженцев, желающих стать свидетелями исчезновений. Наверное, для такой лжи была какая-то причина вполне практического свойства. В остальном, насколько девушка могла судить, ультра говорил правду. Рашмика взглянула на женщину, которая до сих пор не проронила ни слова, и по спине снова пробежал электрический разряд узнавания. На миг их глаза встретились; женщина не отвела взгляда, она смотрела на Рашмику целую секунду. Девушке стало не по себе, и она первая отвернулась, чувствуя, как кровь прилила к щекам.
– Исчезновения близятся к кульминации, – повторил ультра. – Оспаривать это невозможно. Отсюда следует вывод, что другой возможности изучить Халдору у нас не будет.
– Я не могу дать разрешение.
– Но ведь подобное уже имело место, не правда ли?
Распялки блеснули – Куэйхи повернулся к Малинину:
– О чем вы?
– О том, что непосредственное изучение Халдоры уже проводилось, – ответил ультра. – На Хеле, насколько нам известно, ходят слухи о незарегистрированном исчезновении, случившемся двадцать лет назад. Это исчезновение продолжалось дольше прочих, но сведения о нем были убраны из всех общедоступных источников.
– Каких только слухов не бывает! – небрежно проговорил Куэйхи.
– Говорят, то исчезновение оказалось самым долгим потому, что к Халдоре направили зонд. Он каким-то образом повлиял на трехмерное изображение планеты. Возможно, причиной стала перегрузка системы.
– Системы?
– Механизма, – объяснил ультра. – Того, что проецирует образ огромного газового гиганта.
– Сей механизм, друг мой, есть Бог.
