улыбается.
– Просто маленькое чудо. Как у него дела?
– В настоящий момент его исследования еще находятся на начальной стадии. Как и со стволовыми клетками, возможно, потребуются годы, а то и десятилетия, прежде чем удастся научиться манипулировать генетическим кодом на благо человечества.
– А как насчет
– По неофициальным каналам нам передали, что начальство Харзина якобы ничего не знало о его деятельности. Правда это или нет, сказать трудно. Но достоверно известно, что российское Министерство обороны перетряхивает ГРУ, избавляясь от всех, кто был связан с Харзиным.
– А что сам Харзин? Он заговорил?
Повернувшись, Харпер поставила коробочку на перила.
– Не знаю, слышали ли вы об этом до своего отъезда, но Харзин потерял ногу. Похоже, после вашего выстрела он упал, заразив рану пролитым ПУОП. К тому времени, как это стало понятно, единственным выходом была ампутация.
– Прискорбно это слышать, – сказал Такер.
– Ну, а в остальном Харзин прекрасно понимает, какая судьба его ждет, если он когда-либо вернется в Россию. Поэтому он скрепя сердце начинает говорить, заполняя кое-какие пробелы. В частности, он назвал имя портового инспектора в Чикаго, который за определенные деньги должен был закрыть глаза на разгрузку «Маконы». Этого инспектора уже задержали.
«Очень хорошо».
– И, похоже, мания преследования Харзина дала определенные положительные результаты. Перед тем, как отправиться в Штаты, он оснастил свою лабораторию в Казани предохранителем. Без специального кода, который каждые двадцать четыре часа должен был вводить лично Харзин, все остававшиеся в лаборатории образцы ПУОП были автоматически уничтожены. Наш генерал не хотел, чтобы они попали в чужие руки.
– То есть, там больше ничего не осталось?
– Все говорит о том. Лаборатория Харзина действительно сгорела дотла. Но даже если мы и ошибаемся, все равно средства противодействия ПУОП нет ни у кого, кроме нас.
– Значит, все закончено.
– До следующего раза, – предупредила Харпер, изгибая бровь. – Кстати, о следующем разе…
– Нет.
– Но вы ведь не знаете…
– Нет, – твердо повторил Такер, словно отчитывая собаку.
Харпер вздохнула.
– Значит, это правда? И вы с братьями Нкомо действительно занялись каким-то инвестиционным проектом? Организуете сафари по высшему классу?
– Как всегда, Харпер, ваша осведомленность меня пугает.
– В таком случае, полагаю, столь долгий путь я проделала только для того, чтобы вручить вам вот
Любопытство взяло верх. Открыв крышку, Такер достал кофейную чашку. Он нахмурился, озадаченный таким странным подарком, но затем перевернул чашку и увидел на ней оскаленную морду бульдога. Собака была в бело-красной полосатой бейсболке с буквами «Дж».
Такер улыбнулся, узнав талисман университета штата Джорджия и вспомнив все свои тщетные попытки угадать, откуда родом Харпер.
– Ни за что бы не подумал, что вы поклонница «Бульдогов Джорджии», – сказал Такер.
Наклонившись, молодая женщина почесала Кейна за ухом.
– Я всегда питала слабость к собакам.
По изгибу ее бровей Такер понял, что она имеет в виду не только четвероногих животных.
– Ну, а насчет другого вопроса, – выпрямившись, спросила Харпер, – это ваш окончательный ответ?
– Окончательный.
– Вы уверены?
Уэйн задумался.
Подобрав резиновый мяч, Кейн положил его к ногам хозяина. Опустив передние лапы, овчарка поднялась на задних, устремив взгляд на бесконечную полосу влажной травы.
Улыбнувшись, Такер поднял мяч и ответил на вопрос Харпер:
– В настоящий момент у меня есть более увлекательные занятия.
Обращение автора к читателям: правда или вымысел?
