Он продолжал наблюдать за солдатом и увидел вторую аномалию. Над крышей одного из домов на окраине города торчал кончик втулки несущего винта вертолета. Вертолет был большой, высотой с загораживающий его дом. Судя по камуфляжной раскраске втулки, он был армейский.
Такер не знал, что может вытекать из военного присутствия в Нерчинске, но в любом случае им с Кейном нужно было найти кров. Оба замерзли, устали, а с наступлением темноты температура опустится ниже нуля.
Уэйн вернулся к изучению убогой церкви. В течение следующего получаса он в сгущающихся сумерках пристально высматривал малейшие признаки жизни.
Ничего.
И все же Такер подобрался к церкви, укрываясь за деревьями и снежными наносами. Кейн держался рядом с ним. Такер прополз под оградой, поднялся на крыльцо и подергал за ручку. Дверь оказалась незапертой. Человек и собака проскользнули в царящий внутри полумрак.
Их встретила волна тепла, приправленная терпким запахом дыма и навоза. Прямо впереди растопленная чугунная печь отбрасывала мерцающее красноватое сияние. От печи вверх отходила железная труба.
Оставшись в дверях, Такер подождал, пока его глаза привыкнут к темноте, и окликнул по-русски:
– Dobriy vecher!
Ответа не последовало.
Такер окликнул еще раз, уже громче, и снова не получил ответа.
Вздохнув, он прошел по выцветшей красной ковровой дорожке к сводчатому приделу. За маленьким алтарем была стена с облупившимися фресками на религиозные темы. В этой стене Такер обнаружил дверь, судя по всему, ведущую в служебные помещения церкви.
Открыв дверь под протестующий скрип заржавленных петель, Такер увидел спиральную лестницу. Держа Кейна за ошейник, он поднялся наверх и оказался в маленьком помещении. Увидев в углу деревянный топчан, рядом одежный шкаф и маленький буфет, догадался, что это жилые покои священника.
Судя по паутине, здесь уже месяц никого не было. От проходящей над головой печной трубы шел теплый воздух.
Сойдет.
Скинув с плеч рюкзак и сняв теплую одежду, Такер бросил вещи на топчан, где уже устроился Кейн. Несколько минут он рылся на кухне, но не обнаружил ничего, кроме нескольких треснутых тарелок, ящика с ржавым инструментом под мойкой и потемневшей от времени серебряной вилки. В шкафу висело старое пальто, плечи которого были покрыты толстым слоем пыли.
– Похоже, мы наконец нашли дом, а, Кейн?
Овчарка устало повиляла хвостом.
Проголодавшийся Такер быстро приготовил ужин из сухого пайка и кофе, достаточный, чтобы наесться самому и накормить Кейна. Из покрытого слоем грязи окна открывался вид на поселок. Посторонний здесь сразу же привлечет к себе внимание – и вызовет подозрение, особенно если владеет русским кое-как.
Необходимо как-то замаскироваться, изменить свой облик.
Подумав немного, Такер порылся в ящике с инструментом и нашел моток проволоки. Откусив пассатижами четыре маленьких куска, он с помощью изоленты из своего рюкзака соорудил грубое подобие ортодонтических брекетов, какими выправляют прикус подростки. Вставив сооружение между нижней десной и губой, набил туда ваты, после чего взглянул на свое отражение в заляпанном зеркале, ощупывая лицо.
Стороннему наблюдателю покажется, что у гостя, недавно приехавшего в Нерчинск, сломана нижняя челюсть. Это даст ему оправдание молчать.
– Пора договориться насчет прогулки по воздуху, – сказал Такер, проверяя свое приспособление.
У него получилось нечленораздельное бормотание.
Замечательно.
Затем он надел запыленное пальто из шкафа, натянул ушанку, надвинув ее до самых бровей, и приказал Кейну.
– Ты остаешься здесь, – Такер. – Чтобы тебя никто не видел.
Овчарка, сытая и согревшаяся, ничего не имела против.
Спустившись вниз, Уэйн открыл дверь церкви, вышел на улицу и, ссутулившись, шаркающей походкой двинулся по раскисшей дороге в сторону Нерчинска. Ему хотелось верить, что у него сейчас вид человека, который провел всю жизнь в унылых, замерзших просторах Сибири. Погода была ему на руку. К вечеру резко похолодало, дыхание вырывалось в морозный воздух облачками густого пара, замерзшая грязь хрустела под ногами.
К этому времени улицы совсем опустели. Лишь изредка из грязных окон пробивались желтоватые отсветы жизни да кое-где мигали неоновые вывески – и больше ничего. Такер держал направление в ту сторону, где видел курящего солдата. Он шел до тех пор, пока впереди не показалась громада вертолета.
Укрываясь за зданием, Уэйн осторожно осмотрел винтокрылую машину.
Это был штурмовой вертолет «Ми-28» «Ночной охотник». Такер узнал его с первого взгляда. «Ми-28» мог нести на наружной подвеске до пятидесяти
