хуже не станет. Это был первый шаг к отступлению, хотя в тот момент Миша этого еще не понимал. Или, скорее, не хотел понимать.
Квартиру, подаренную матерью в честь поступления в университет, он принял уже как должное. В самом деле, не из пригорода же ему каждый день на занятия кататься? Да и вообще, у молодого парня должна быть своя собственная жизнь. А какая может быть собственная жизнь без собственного жилья? Ой, вот только не надо указывать на то, что у большинства молодых людей ничего такого нет. Какое ему дело до большинства? Он единственный сын, значит, мать должна позаботиться о том, чтобы у него все было, так? Тем более что именно она разрушила их семью. Любой психолог скажет, что для подростка это страшная травма. Каково Мише без отца расти? Ну да, никто не запрещает его навещать, но это ж совсем другое дело, сплошная нервотрепка. Ну а раз мать не в состоянии обеспечить своему единственному ребенку теплую и уютную семью, значит, пусть хотя бы просто обеспечивает. Материально то есть.
Итак, к восемнадцати годам у Миши было все, о чем мечтает большинство его сверстников: квартира, машина, непрерывный денежный поток, гарантированный безоглядной материнской любовью и тщательно подогреваемый в ней чувством вины, популярность среди ближних и дальних приятелей обоего пола. Парни радостно поддерживали любую Мишину идею – еще бы, финансировал-то развлечения он, не кто-нибудь. Девицы вились вокруг послушными мотыльками, только выбирай.
Голос, поначалу еще всплывавший где-то на задворках сознания – отца-то забросил, а ведь обещал с ним, невзирая ни на что, оставаться, – донимал его негромко и нечасто. Миша легко успокаивал себя тем, что вот позже, когда он закончит университет и уже не будет зависеть от материнской щедрости, когда у него самого будет все, вот тогда он заберет к себе отца и нечего по этому поводу переживать, надо только подождать. Откуда возьмется это «все», Миша как-то не задумывался. У всех берется откуда-то, а он что, лох?
А пока – молодость-то бывает один раз – можно просто наслаждаться жизнью и не портить себе настроение скучными бессмысленными рассуждениями.
А то станешь как свежеобретенная старшая сестрица. Та, что совсем старшая – Анжела. Вроде и красотка, а без слез не взглянешь: на лице три будущие Нобелевские речи нарисованы. Крупным шрифтом. Да будь она хоть вчетверо красивей, от такой любой нормальный парень сбежит без оглядки. Кому понравится зануда с задранным до небес носом?
С чего, спрашивается, столько высокомерия? Ах, лучшая студентка курса, ах, красный диплом уже в кармане, ах, на трех языках свободно изъясняется. Королева ботаников! Притом что поговорить-то с ней не о чем. В ночном клубе ни разу не была, музеи, выставки, кино – сплошь «для узкой аудитории». Глянцевых журналов небось тоже в руках не держала. А там, между прочим – Миша как-то листал от скуки, – правильные вещи пишут: девушка ни в коем случае не должна показывать, что она умнее мужчины (да и с чего бы ей быть умнее-то?), показывать нужно идеальные формы, идеальную кожу и все прочее такое же идеальное. Знать назубок все модные бренды, названия модных фильмов, модные кафе и курорты – именно этим достойные девушки отличаются от всяких колхозниц.
Вот за что этот материн новый муж (у которого, фыркал про себя Миша, кроме денег, никаких больше достоинств и нет) свою Анжелу обожает? Похоже, задался когда-то целью вырастить идеального человека и теперь счастлив, что удалось. Она знает, какой вилочкой полагается есть папайю и чем Кортес отличается от Кортасара. Классику читает! А если не классику, то – Миша сам видел – сборники каких-то юридических документов, статистические отчеты и толстые «экономические» журналы. Вот скажите, будет нормальный человек такое читать?
Да Миша в первые же дни в новой семье понял, что у Анжелы мозги набекрень, и как раз на примере книжек.
Он тогда еще не думал, что останется в этом доме надолго, все планировал сбежать к отцу, так что с новоявленными родственницами общаться не стремился: буркнет «привет», столкнувшись в коридоре, – и привет! Да и сталкиваться особо не приходилось: домище себе отчим отгрохал немаленький, хоть неделями по нему броди.
В библиотеку Миша тогда забрел почти случайно. Но раз уж забрел, почему бы не приглядеть какую-нибудь книжку поувлекательнее? Что-нибудь про звездные корабли, отважных космопроходцев и галактических злодеев – чтобы все бегали с лазерами и в одиночку побеждали целые флотилии космических пиратов. Не то десять минут, не то полчаса он шарил наугад по высоченным, до потолка, стеллажам, но книжки попадались все какие-то неудобочитаемые.
– Привет! Ищешь что-то конкретное? – Тихий голос прозвучал за Мишиной спиной так неожиданно – он едва не свалился с верхней ступеньки библиотечной стремянки.
Эта самая стремянка, кстати, понравилась ему больше всей библиотеки: широкие деревянные ступени, удобные поручни, колесики внизу, чтобы не таскать от стеллажа к стеллажу, а возить, «как белый человек». Вот он и возил. И по верхним полкам шарил не оттого, что рассчитывал именно там найти что-то интересное, а просто ради удовольствия. Почему-то стоя на этой солидной конструкции – ее даже стремянкой было как-то неловко называть, – Миша чувствовал себя таким же солидным и значительным. И вот – здрасьте! Приперлась зануда-сестрица:
– Привет, – буркнул он не оборачиваясь. – Про космос в этом завале есть что-нибудь?
– Разумеется, – тоном завзятого библиотекаря ответила Анжела и указала на стеллаж, который Миша уже проглядывал. – Вот здесь карты звездного неба, справочники, история космонавтики и тому подобное.
– Какие еще справочники? – возмутился он. – Мне нужно про космических пиратов, дальние планеты и все такое.
